Ракетное бессилие. Почему договор РСМД на самом деле никому не нужен

Возможный выход США из Договора о ликвидации ракет средней и малой дальности (ДРСМД) вызвал шквал критики. Верховный представитель ЕС по иностранным делам Федерика Могерини заявила, что «мир не нуждается в новой гонке вооружений», а госминистр в МИД Германии Нильс Аннен назвал такое решение «катастрофическим». Пекин усмотрел в происходящем шантаж и предложил Вашингтону «подумать дважды». Глава МИД России Сергей Лавров заявил, что любое действие будет «встречать противодействие» и напомнил США о «доле ответственности» за глобальную стабильность.

Заявление Трампа критикуют и на родине: сенатор Рэнд Пол назвал его «деструктивным», «уничтожающим десятилетия работы». Однако американский президент не сказал ничего нового, скорее констатировал уже свершившийся факт: подписанный 30 лет назад договор из-за ряда обстоятельств утратил силу, превратившись в реликт Холодной войны. Он не обеспечивает безопасность, парируя давно не существующие угрозы, зато связывает руки – в больше степени США, но и России тоже.

Времена меняются

Договора о ликвидации ракет обсуждался все 80-е годы и был подписан Михаилом Горбачевым и Рональдом Рейганом только после ряда серьезных уступок со стороны СССР. Например, пришлось уничтожить сотню ракетных комплексов «Ока», хотя они не попадали под определение РСМД. В итоге СССР «порезал» 1846 установок – на 1000 больше, чем США.

В этой связи договор часто ругают за «мягкотелость», однако он поистине паритетный: Советский Союз лишился возможности вести ограниченную ядерную войну в Европе, отвечающую «доктрине Устинова»; США больше не могли реализовать концепцию «мгновенного обезглавливающего удара» по СССР при помощи размещенных в Европе ракет, предложенную министром обороны Шлезингером.

Значение ДРСМД сложно переоценить — до него в атомной войне теоретически мог быть победитель, что повышало риск начала конфликта до экстремального. После исполнения договора сверхдержавы могли лишь обменяться «взаимоуничтожающими», а потому бессмысленными межконтинентальными ударами.

В 2000 году недавно избранный президент России Владимир Путин заявил, что страна может выйти из ДРСМД в ответ на выход США из Договора по ограничению систем противоракетной обороны (ПРО) – второго ключевого документа, обеспечивавшего паритет между СССР и Соединенными Штатами. Он запрещал создание, испытание и развертывание систем, направленных на борьбу со стратегическими баллистическими ракетами. Несмотря на угрозу, Соединенные Штаты все-таки денонсировали соглашение; началось строительство комплексов ПРО в Центральной и Восточной Европе.

Над отечественными силами стратегического сдерживания вновь нависла угроза: не уничтожения на земле, как в 1980-е годы, а перехвата запущенных ракет. В перспективе, пусть и отдаленной, такое ослабление ядерного потенциала России сведет на нет постулат гарантированного взаимного уничтожения – краеугольный камень существующего ядерного паритета.

С 2001 года тема ПРО становится одной из самых острых во взаимоотношениях с Западом. Владимир Путин вновь и вновь возвращается к ней, последний раз – в нашумевшем «оружейном» послании Федеральному собранию 2018 года. «Мы долго уговаривали американцев не разрушать договор о ПРО. Все тщетно», — сокрушался президент, презентуя сенаторам новые разработки ВПК.

Взаимные обвинения

Россия не раз намекала на то, что компоненты «ЕвроПРО» станут приоритетными целями в угрожаемый период: «Люди, которые принимают соответствующие решения, должны знать, что они жили до сих пор спокойно, безбедно и в безопасности. Теперь, после размещения этих элементов ПРО, мы вынуждены будем подумать о том, чтобы купировать угрозы», — говорил Путин в 2016 году.

«Купирование» требует соответствующего оружия, так что обеспечение национальной безопасности диктовало необходимость вновь начать выпуск ракет малой и средней дальности. Вероятно, Россия уже их производит: под подозрением западных специалистов находится «Новатор 9М729» — крылатая ракета для комплекса «Искандер». Предполагается, что это сухопутный аналог ракеты морского базирования «Калибр». Ее дальность оценивается в 5500 км, что совершенно достаточно для поражения целей на всем европейском театре военных действий. «Новатор», размещенный в Сибири, сможет держать под прицелом Западное побережье США.

США высказывают претензии по поводу этой ракеты с 2013 года; заявляется, что, как минимум, две батареи «Искандеров» уже вооружены 9М729. Российская сторона обвинения отрицает, утверждая, что дальность «Новатора» не превышает «конвенционные» 500 км. Заявлениям не верят: пресс-секретарь НАТО Оана Лунгеску говорила, что, если Россия не оправдается, «союзники будут считать, что наиболее правдоподобная оценка заключается в том, что Россия нарушает ДРСМД».

Россия со своей стороны тоже обвиняет США в нарушении договора: претензии к универсальным пусковым установкам ПРО в Румынии и Польше, которые легко могут быть переоборудованы для запуска крылатых ракет морского базирования Tomahawk. Кроме того, Россия настаивает, что американские ударные «беспилотники» – те же крылатые ракеты, а в договоре нет оговорок относительно того, должны ли ракеты СМД обязательно быть одноразовыми. Наконец, создание ракет-мишеней средней дальности для испытаний ПРО – это тоже нарушение буквы ДРСМД.

Отстаивая легальность своих разработок, США пускается в настолько хитрую казуистику, объясняя, например, что в документе говорится о запуске (Launch) ракет, а беспилотные аппараты совершают взлет (Take-off), что становится очевидным: в рамках действующего соглашения сторонам никак не договориться. ДРСМД нуждается в модернизации, однако для России ключевым аспектом нового договора является урегулирование проблемы ПРО, а Соединенные Штаты демонстративно не идут ни на какие уступки в этом вопросе.

Третья сторона

Конфликт с Россией по поводу ПРО — не единственная причина для США денонсировать ДРСМД. И возможно даже не главная, так как Соединенные Штаты едва ли рассчитывают, выйдя из договора, вновь разместить в Европе ракеты, нацеленные на Россию. Хотя в Бельгии, Германии, Италии и Нидерландах до сих пор хранятся американские термоядерные бомбы времен Холодной Войны, европейцы едва ли обрадуются появлению на своих территориях новых установок. Имеющийся арсенал тяготит страны: требование о вывозе бомб содержится в программах четырех из шести партий Бундестага, а бывший премьер-министр Нидерландов Рууд Любберс заявил, что хранение атомных боеприпасов – «бессмысленная традиция» и «глупость».

Не связанный никакими договорами Китай активно развивает класс вооружений, запрещенный для США и России. По мнению американского адмирала Гарри Харриса, это позволило Народно-освободительной армии (НОАК) обзавестись «самой внушительной и самой гибкой ракетной силой в мире» — свыше 2000 баллистических и крылатых ракет. 95% из них нарушали бы ДРСМД, если бы Китай участвовал в договоре, подчеркнул адмирал.

Требование Трампа к Пекину «присоединиться к новой сделке» по РСМД — то есть, уничтожить 95% ракет, очевидно носит риторический характер. На фоне возрастающего противостояния между Китаем и США старый договор с несуществующим СССР об ограничении эффективного вооружения наверняка кажется американским военным пережитком прошлого. Несмотря на заверения отечественных официальных лиц в обратном, Россия едва ли может не ощущать угрозы, исходящей от китайских ракет средней и малой дальности, так же как и США осознавая бессмысленность самоограничения в сложившихся обстоятельствах.