Большой Уссурийский проект: как живет поделенный между Россией и Китаем остров
Депутаты Госдумы 17 июля приняли закон, устанавливающий правовые основы создания МТОР (международных территорий опережающего развития) на Дальнем Востоке. Одна из приоритетных площадок для установления нового преференциального режима — Большой Уссурийский остров, половина которого принадлежит Китаю. Во время недавнего визита Владимира Путина в Китай главы России и КНР подписали дорожную карту совместного развития острова. Появившиеся в связи с этим многообещающие перспективы уже вызвали некоторый локальный ажиотаж: предвкушая интенсивное развитие острова, бизнес начал спешно оформлять здесь земельные участки, а региональные власти заинтересовались происходящим и уже пообещали разработать механизм их изъятия в своих интересах в будущем.
Попытки совместного российско-китайского развития острова предпринимались с конца 2000-х годов. Однако в то время как китайскую часть Большого Уссурийского посещают сотни тысяч туристов в год, российская половина страдает от подтоплений дачных участков.
Означают ли новые шаги, что в подходе России к освоению острова что-то изменилось? И почему именно сейчас этот небольшой кусок земли может стать символом двустороннего партнерства?
Один остров — две страны
Остров Большой Уссурийский — довольно скромный по своим размерам природный объект. Его площадь не превышает 374 км², что сопоставимо, например, с территорией Новомосковского административного округа Москвы (383 км2). С 2008 года остров почти поровну разделен между Россией и КНР: 174 км² принадлежат России, 170 км² — Китаю. Российская часть острова входит в состав города Хабаровск, китайская относится к городу Фуюань провинции Хэйлунцзян.
Однако так было далеко не всегда. После подписания Пекинского договора 1860 года, определившего границу между Российской империей и империей Цин, статус острова остался неопределенным. В 1929 году Советский Союз установил контроль над спорной территорией, разместив там военные части и инженерные укрепления. Со временем оспариваемый Китаем остров стал форпостом оборонительной линии российского Хабаровска. В 1999 году Россия построила здесь храм-часовню святого мученика воина Виктора Дамасского. Часовня, как сказал на церемонии ее открытия епископ Хабаровский и Приамурский, стала символом «нашего отношения к незыблемости границ».
В 2004 году в рамках урегулирования территориальных споров Россия передала Китаю половину острова. Тогда это решение многим показалось не бесспорным. С одной стороны, оно вызвало протесты жителей Хабаровска, которые даже предлагали тогдашнему губернатору Виктору Ишаеву провести референдум о судьбе спорных территорий. С другой, передача части острова Китаю подогрела реваншистские настроения в КНР, позволив отдельным китайским экспертам и общественникам увидеть шанс на получение всей территории острова.
Еще в 2008 году, сразу после завершения процедуры официальной передачи части острова Китаю, профессор Пекинского университета и один из ведущих китайских экспертов по России Фэн Юйцзюнь в интервью для онлайн-платформы Sohu.com отметил, что, хотя в Пекине и рассчитывали на большее, факт возвращения хотя бы части спорных территорий Китаю уже можно рассматривать как дипломатический успех. При этом он выразил сожаление о «разрыве между нашим идеалом и реальностью», ведь в китайском обществе хотели бы возвращения не только всего острова Большой Уссурийский, но и многих других территорий, отошедших к Российской империи по так называемым «неравным договорам». «Все неравные договоры, подписанные между правительством маньчжурской династии Цин и царской Россией, позволяют претендовать на возврат 1,4 млн км² территории. Но можем ли мы это сделать в реальных условиях?» — резюмировал профессор Фэн.
Китайская половина: витрина прогресса
В 2008 году, когда на Большом Уссурийском завершилась демаркация границы, Пекин приступил к активному экономическому освоению острова. В принимаемых властями КНР мерах считывался тренд на превращение китайской части острова в символ восточной границы и объект патриотического туризма. Уже в 2011 году остров открыли для туристов. К этому моменту китайский бизнес вложил в развитие своей половины Большого Уссурийского (его китайское название — Хэйсяцзы, или остров Медведя) $1,47 млрд. Там появились новые автодороги, пристани, мост через Хэйлунцзян (Амур) и другие элементы инфраструктуры. В первый же день Хэйсяцзы посетили 150 человек, а тексты китайских газет гласили, что во время путешествия туристы побывали в «заброшенном российском военном городке <…> символизирующем границу Китая с Россией», расположенном в «самой восточной точке страны».
К 2013 году на китайской части Большого Уссурийского появился туристический комплекс «Восточный полюс Китая», включающий «Площадь Солнца», этнографическую деревню народности хэчжэ и пагоду высотой 90 м, с которой открывается роскошный вид на Хабаровск. В 2016 году остров посетил председатель КНР Си Цзиньпин, подчеркнув стратегическую важность для Китая столь небольшой территории суши.
Уже в 2017 году китайская часть острова приняла около 600 000 гостей, став важным туристическим направлением на северо-востоке КНР. Позднее китайская сторона продолжила создавать на Большом Уссурийском парки, отели, экологические тропы. В июне 2024 года администрация Фуюаня завершила строительство автомобильного пункта пропуска в Россию.
В результате китайская часть Большого Уссурийского сегодня выполняет роль, как часто говорят в официальных документах КНР, «демонстрационной площадки развития». Здесь соседствуют туристическая инфраструктура, экологические парки и элементы зеленой энергетики.
На острове также регулярно проходят фестивали, посвященные истории региона и народности хэчжэ — одного из коренных малых народов Дальнего Востока. Хэчжэ входят в число 56 официально признанных этнических групп Китая и проживают преимущественно в провинции Хэйлунцзян, на территории уездов Тунцзян, Жаохэ и Фуюань, непосредственно прилегающих к российской границе. Хотя по сути они составляют одну этническую общность с проживающими в России нанайцами, апелляция к историческому пребыванию китайской малочисленной народности на Большом Уссурийском позволяет сформировать своего рода историческую легитимность «возвращения» острова.
Китайский реваншизм: намеки на полный контроль
Передача Китаю половины Большого Уссурийского сняла вопрос официальных претензий Пекина на островные территории. Однако обратной стороной медали стало усиление реваншистских настроений в общественном дискурсе, которые периодически находят отражение и в довольно очевидных сигналах китайского правительства, ведь передача половины острова дает возможность порассуждать и о вхождении всего Большого Уссурийского в состав КНР.
Верифицируемая китайским правительством интернет-энциклопедия Baidu Baike подчеркивает, что в 1929 году «Советский Союз оккупировал весь остров», а в 2008 году «половина территории долгожданного острова вернулась Китаю». Даже в, казалось бы, безобидных статьях государственных СМИ КНР о визитах китайских туристов на Большой Уссурийский можно прочесть, что новый туристический маршрут позволяет китайским гражданам оказаться на «острове, который десятилетиями находился под оккупацией России».
Самый нашумевший прецедент китайского реваншизма по вопросу принадлежности Большого Уссурийского произошел в августе 2023 года. Государственный картографический сервис КНР выпустил карты, на которых весь остров был изображен как входящий в состав Китая. Это вызвало бурную реакцию в российских СМИ, а российский МИД ответил лишь, что «пограничный вопрос между нашими странами окончательно разрешен». Большинство востоковедов утверждали, что инцидент произошел по «технической ошибке». Опубликованные Китаем карты вызвали и активное обсуждение среди россиян, большинство из которых отнеслось к ним без особых опасений. За сутки новость была более 1000 раз упомянута пользователями Рунета. Тональность комментариев в соцсетях поделилась следующим образом: 25% негативных упоминаний, 1% — позитивных и 74% пользователей отреагировали нейтрально.
Однако многолетние исследования западных ученых и аналитических обозревателей свидетельствуют, что Пекин последовательно использует карты для реализации своих территориальных претензий в Азии, поскольку подобная практика укрепляет в общественном сознании жителей Поднебесной убеждение в возможности получения контроля над уже оспариваемыми или желаемыми территориями. Был ли инцидент с некорректными картами Большого Уссурийского острова лишь техническим недоразумением или он является малым шагом долгосрочной политики — пока остается только догадываться.
Российская половина: давние планы и первая МТОР
Российская часть острова, в отличие от китайской, до недавнего времени пребывала в режиме ожидания бурного развития. Хотя планы освоения Большого Уссурийского обсуждались с 2000-х годов, ныне существующая инфраструктура ограничивается дачным поселком, заброшенной военной частью и уже упомянутой выше часовней 1999 года постройки. В числе предлагаемых к реализации проектов были и ипподром, и аквапарк, и бизнес-центр, и даже гольф-клуб с участием южнокорейских инвестиций. Однако до реального воплощения ни один из них так и не дошел. Ровно так же пока в планах остается проект автомобильного пункта пропуска «Большой Уссурийский», соглашение о создании которого было подписано с Китаем еще в 2016 году.
В 2024 году российская сторона перешла от планов к реальным действиям. Началось строительство пограничного перехода в Китай с пропускной способностью 1,3 млн т грузов и 1,5 млн пассажиров. Также строится подъездная дорога длиной 4,15 км и противопаводковая дамба.
Надежды на развитие острова, вероятно, дает принятый в июле закон о МТОР, предоставляющий иностранным резидентам целый пакет налоговых и таможенных льгот. Судя по заявлениям главы Минвостокразвития и губернатора Хабаровского края, Большой Уссурийский рассматривается как одна из приоритетных площадок для учреждения первой российской МТОР.
Важно, что закон предоставляет льготы не только производственным компаниям, но и инвесторам, планирующим оказывать услуги. Логистика, складское хранение, прием, обслуживание и размещение туристов, в том числе китайских, — это некоторые из сфер сотрудничества, которые потенциально могут заинтересовать китайских инвесторов на острове.
Таким образом, при выполнении двух ключевых условий — строительство автомобильного пункта пропуска и введение специального преференциального режима МТОР — Большой Уссурийский остров сможет реализовать свой потенциал и превратиться из «острова контрастов» в символ российско-китайского сотрудничества.
От острова надежд к острову партнерства
Большой Уссурийский остров до недавнего времени оставался физическим воплощением растущей асимметрии в российском и китайском подходах к развитию схожей по всем параметрам территории. Поделенный 20 лет назад между двумя странами, он наглядно демонстрирует разницу в темпах и приоритетах: китайская часть с благоустроенной набережной и уютными отелями уже стала выставочным образцом новых технологий и практик, а российская половина на протяжении двух десятилетий оставалась по большому счету в застое.
Большой Уссурийский уже не раз становился частью громких проектов, постепенно обретая символический образ невыполнимых планов и нереализованных амбиций. К сожалению, Дальний Восток знает немало похожих примеров. Так, анонсированный на ВЭФ — 2021 город-спутник Владивостока уже к 2028 году должен был принять своих первых жителей. Однако сегодня Минвостокразвития уже говорит о сроках завершения проекта не ранее 2055-го года. Схожая судьба, к примеру, и у международных транспортных коридоров «Приморье — 1» и «Приморье — 2». Они были призваны превратить Приморье в транзитный хаб между северо-восточным Китаем и Японским морем, однако сроки реализации проектов с середины 2000-х годов раз за разом переносятся, а планы корректируются. К осени 2025 года коридоры работают лишь частично и фрагментарно, а уровень их загрузки далек от изначально заявленных показателей.
На этом фоне сегодняшняя ситуация на Большом Уссурийском все-таки вызывает осторожный оптимизм. В 2024 году здесь впервые начались реальные изменения: строительство пункта пропуска, дороги и противопаводковой дамбы. Новый закон о международных территориях опережающего развития, возможно, открывает путь к созданию привлекательного инвестиционного режима.
Если эти шаги будут доведены до конца, остров вполне может радикально изменить свой имидж, превратившись из периферийной территории с дачами и огородами в точку притяжения туристов и инвесторов. При подобном сценарии остров имеет шансы стать не символом нереализованных амбиций, а примером реального российско-китайского партнерства.