Cтатья опубликована в Forbes №65, август 2009 года.
Пробираясь сквозь заросли осоки и крапивы высотой с человеческий рост, седобородый старичок подводит корреспондента Forbes к главной достопримечательности Вифанских прудов. Цель нашего путешествия — глубокий котлован, на месте которого должен был стоять фешенебельный жилой комплекс из 11 домов, каскадом спускающихся к воде. Финансировать этот фантастический для подмосковного Сергиева Посада проект должна была Ипотечная корпорация Московской области (ИКМО), «дочка» областного правительства, пользовавшаяся его неограниченной поддержкой.
Год назад строительство, к радости защитников природы, заглохло. Активист местного сопротивления Иван Лещенков стоит на краю ямы с остатками арматуры и умиротворенно смотрит на закат. «Сначала мы пытались с ними бороться, под бульдозеры ложились, а потом подумали: как Бог даст, — поглаживая толстовскую бороду, говорит он. — И Бог дал: у них закончились деньги».
Вот как это было.
Правительство Московской области всерьез занялось бизнесом вскоре после прихода к власти нового губернатора. Боевой генерал, герой Афганской войны Борис Громов, в 2000 году выигравший выборы у ставленника Кремля Геннадия Селезнева, получил в наследство от предшественника тяжбы с кредиторами и бюджетный дефицит. Казалось, никаких шансов выполнить предвыборные обещания и построить новые детские сады, школы и дороги у Громова нет. Но ему повезло с младшими по званию. Отбиваться от кредиторов Громов позвал Алексея Кузнецова — бывшего топ-менеджера обанкротившегося Инкомбанка. Именно он, став министром финансов Московской области, помог губернатору уладить конфликт с банками-кредиторами и нашел деньги на его амбициозную строительную программу.
В октябре 2000 года Кузнецов вместе с несколькими другими министрами подмосковного правительства предложил Громову создать областной инвестиционный фонд — Московскую инвестиционную трастовую компанию (МОИТК). Цели новой организации выглядели туманно: участие в инвестпрограммах, развитие экономики, управление активами, привлечение инвестиций. Губернатор дал добро и выделил из своего резервного фонда 5 млн рублей, которые и образовали уставный капитал новой компании.
На самом деле МОИТК быстро превратилась в машинку, печатающую деньги для нужд области. Например, Громов, посещая какой-нибудь захолустный городок, обещает избирателям построить новый стадион. Но денег на спортивный объект в бюджете не предусмотрено, занять на него лишние пару миллиардов рублей область не может: не позволяют нормативы Минфина, жестко регламентирующие предельные объемы долговой нагрузки на каждый регион. Тут на сцене и появляется МОИТК, которая берет на свое имя кредит в банке и за несколько лет своими силами строит стадион. По многим из этих займов область даже не числилась поручителем. Чтобы не отягощать кредитную историю подмосковной администрации, Кузнецов, благодаря связям в банковских кругах, занимал деньги под честное слово. Кредиторы при этом были уверены, что область заплатит за все. До поры до времени так и происходило. К моменту завершения строительства правительство успевало прописать нужную строку в бюджете и приобретало новый объект, что позволяло МОИТК расплачиваться с кредиторами.
Первым делом Кузнецов обратился за помощью в банк «Возрождение», имеющий тесные связи с компаниями Московской области. Но председатель правления «Возрождения» Дмитрий Орлов отверг предложение бывшего «инкомовца» Кузнецова. «Уже тогда он не внушил мне доверия», — объясняет Орлов. В результате министр остановил свой выбор на Московском залоговом банке, который исправно проводил платежи созданных Кузнецовым компаний вплоть до своего банкротства прошлой осенью.
Дел у Кузнецова было действительно много: за годы правления Громова только МОИТК обогатила подмосковный ландшафт пятью сотнями разнообразных строений. Среди них — крытый горнолыжный комплекс и здание областного правительства с похожей на гвоздь вертолетной площадкой в Красногорске, а также крупнейшая в Европе санно-бобслейная трасса близ деревни Парамоново. На ее открытии побывал президент Дмитрий Медведев — возможность прокатить главу государства на санках обошлась региональному бюджету в миллиард с лишним рублей.
Останавливаться на достигнутом Кузнецов не собирался, и вскоре Московская область обзавелась еще несколькими «дочками» и «внучками». «Мособлгаз» занимал деньги на реконструкцию старых подмосковных котельных, «Мострансавто» — на закупку новых автобусов, «Энергоцентр» — на строительство электроподстанций.
Дочерними проектами увлекался не только министр финансов. В 2001 году министр строительства Александр Горностаев, впоследствии повышенный до уровня заместителя губернатора, предложил создать Ипотечную корпорацию Московской области (ИКМО). Возглавил структуру один из боевых товарищей Громова полковник Владимир Мальцев. Контрольный пакет был у областного правительства, остальное принадлежало районам области.
По идее организация должна была заниматься выдачей ипотечных кредитов, но в те времена они не пользовались популярностью. Пришлось задействовать административный ресурс. «Они во всех районах получали площадки бесплатно, без обременений», — рассказывает девелопер Владимир Россихин. Обычно по условиям инвестконтракта строители отдавали властям подмосковных городов 12–17% квартир в новом доме. ИКМО обходилась куда более скромным, двухпроцентным оброком.
Сам Россихин начал работать с ИКМО в 2003 году. Он занимался юридическим оформлением сделок с недвижимостью в подмосковном Ступине, где корпорация получила участок под застройку. Ему, экономисту по специальности без опыта работы на стройке, предложили продавать квартиры в непостроенном доме, а потом его назначили и заказчиком проекта.
Порядки в ИКМО неприятно удивили Россихина. «У них было как на старом советском заводе: чтобы попасть на стол начальнику, бумажка должна прийти к юристу, бухгалтеру, финансисту, — вспоминает он. — Мы согласовывали текст договора на выполнение функции заказчика с июля по декабрь 2003 года».
Первые пару лет сотрудники ИКМО стройкой вообще не интересовались, но в начале 2006 года ситуация резко изменилась.
Как раз тогда еще одна «дочка» регионального правительства — Московское областное ипотечное агентство (МОИА) — впервые разместила на открытом рынке облигации на 1,5 млрд рублей. Практически все деньги перешли в качестве займа к ИКМО. Эта сумма почти в 80 раз превышала стоимость активов корпорации.
«После этого ИКМО стала расти прямо на глазах, — вспоминает Россихин. — Они начали активно нанимать новых сотрудников. Почти все были из Саратова, должно быть потому, что Мальцев сам оттуда».
Внезапно разбогатевшая корпорация предложила Россихину профинансировать его проект. Он остановил продажу квартир, но перечисление денег все время откладывалось. Стройка встала, дольщики начали жаловаться во все инстанции, а подрядчики — требовать оплаты. И тут ИКМО предложила доведенному до отчаяния Россихину продать оставшиеся в доме площади по демпинговой цене компании «Техноград». По данным девелопера, «Техноград» был учрежден сотрудниками ИКМО с заместителем Мальцева во главе.
В сентябре 2006 года МОИА разместила еще один выпуск облигаций для ИКМО на 3 млрд рублей. Организатором выпуска, как и в первый раз, выступила компания жены министра финансов Кузнецова Жанны Буллок «РИГрупп-Финанс», получившая за труды 3% от суммы эмиссии и фиксированное вознаграждение — всего 110 млн рублей. За четыре года дочерние компании подмосковного правительства разместили облигации на 35 млрд рублей. Все выпуски организовывала «РИГрупп-Финанс», которая только на комиссионных могла заработать более миллиарда рублей.
После того как ИКМО получила очередной кредит МОИА, Мальцевым заинтересовались компетентные органы. «На ИКМО был наезд со стороны прокуратуры, — вспоминает Россихин. — Вызывали и меня». Сотрудники прокуратуры задавали неприятные вопросы об откатах, взятках и серых схемах.
В начале 2007 года Мальцев ушел со своего поста, а на его место назначили 28-летнего сотрудника «РИГрупп» Дмитрия Демидова. И прокурорские проверки тут же прекратились.
Вспоминая Демидова, директор «Объединенной строительной группы» Кирилл Лаврецкий старается сохранять спокойствие. «Как можно относиться к молодому человеку, который на деловые переговоры приезжает в шортах на Ferrari?» — усмехается он.
Лаврецкому есть на что обижаться. Это его компания занималась застройкой участка близ Вифанских прудов в Сергиевом Посаде. Когда в ИКМО сменилось руководство, у него начались проблемы с финансированием. «И нет бы они сказали, что разрывают договор, — возмущается Лаврецкий. — Они обещали заплатить завтра-послезавтра, осознанно загоняя нас в интимное место».
Через полгода он получил приглашение заехать на Славянскую площадь в Москве в офис «РИГрупп», который расположен напротив здания правительства области. «Со мной разговаривало даже не руководство ИКМО, а менеджеры «РИГрупп», — вспоминает Лаврецкий. — Они просто сказали: давай мы у тебя все за долги заберем».
Лаврецкий называет это попыткой рейдерского захвата объекта. «Мы вас все равно сгнобим, потому что мы кабаны. У нас огромные связи», — давали понять его контрагенты.
Лаврецкий предпочитает не распространяться о том, как ему удалось отвести удар. «На любую силу есть другая сила, — уклончиво говорит он. — Мы отбились, а многие не отбились. Там очень много народа пострадало».
У схемы Кузнецова был всего один, но, как оказалось впоследствии, фатальный недостаток. Министр финансов, сознательно или нет, построил классическую финансовую пирамиду. Гасить ранее принятые обязательства областные «дочки» и «внучки» могли только путем привлечения новых долгов. Так МММ мог расплачиваться с владельцами своих билетов до тех пор, пока их готовы были покупать новые толпы вкладчиков. Объем скрытых обязательств области постоянно рос, и продолжаться это могло при условии, что денег на рынке в изобилии.
Финансовый кризис, начавшийся в американском ипотечном секторе два года назад, докатился до Подмосковья довольно быстро. В декабре 2007 года под сокращение подпало 70 из ста сотрудников «РИГрупп-Финанс». В конце каждого квартала, когда подходил срок погашения очередного купона по облигациям, ИКМО стала задерживать зарплаты и платежи подрядчикам, жаловались Россихину друзья-строители.
Управлять долговой империей в десятки миллиардов рублей Кузнецову становилось все труднее: банки больше не хотели рефинансировать кредиты под честное слово.
Тем не менее исчезновение Кузнецова в конце мая прошлого года стало для всех полным сюрпризом. Чиновники целый месяц не могли сообразить, что министр сбежал, а банкиры недоумевали, куда подевался Кузнецов в разгар очередного размещения облигаций Московской области на 19 млрд рублей.
«В шоке были и в самой «РИГрупп», — рассказывает один из руководителей банка — андеррайтера размещения. — Все звонили друг другу и пытались убедить себя, что слух про Кузнецова — всего лишь слух». Зам Кузнецова Валерий Носов какое-то время старался держать ситуацию под контролем, но вскоре ушел в отставку. За ним последовал и Горностаев.
Молодых специалистов из «РИГрупп», руководивших дочерними компаниями и не успевших ретироваться, постигла худшая участь. Осенью 2008 года директор ИКМО и МОИА Дмитрий Демидов написал заявление в милицию на директора «РИГрупп-Финанс» Людмилу Бездель. Она якобы перевела на счета в сторонних банках миллиард рублей, выданный ей на покупку ООО «Лэрен». Основным активом «Лэрена» (помимо общего адреса с «РИГрупп») был инвестиционный контракт на застройку микрорайона в Клину, право аренды земли под ним еще предстояло оформить.
Сотрудники следственного управления при ГУВД Московской области быстро добились санкции на арест Бездель, а следом взяли и самого Демидова. По другому делу, расследованием которого занялся следственный комитет при прокуратуре, арестовали директора МОИТК Владислава Телепнева.
Его преемнику Борису Липкину досталось беспокойное хозяйство. «Ситуация была не печальная, а в какой-то мере даже смешная, — рассказывает он Forbes. — У компании было 74 млрд рублей коротких долгов, из которых примерно 40 млрд надо было отдать до 31 декабря». Он лично ходил по банкам и убеждал кредиторов, что банкротство компании ничего им не даст: на балансе МОИТК полторы сотни незавершенных проектов, большая часть которых — объекты социального значения, не способные приносить какой-либо доход.
В конце ноября лопнул Московский залоговый банк, на счетах которого зависло несколько миллиардов рублей, предназначенных для выплаты купонов по облигациям. У области хватало денег на то, чтобы расплатиться по самым «горячим» долгам своих компаний, но боевые товарищи губернатора вынашивали другие планы.
Пятнадцатого декабря, в тот день, когда Московская область должна была заплатить по облигациям МОИА 5 млрд рублей, вице-губернатор Алексей Пантелеев пригласил к себе сотрудников областного ГУВД и сердечно поблагодарил за «содействие в деятельности по защите интересов регионального бюджета». Милиционеры действительно расстарались: по их представлению Одинцовский суд арестовал выпуск облигаций МОИА. Инвесторы ничего об этом не знали и терпеливо ждали погашения. В тот же день суд наложил арест и на другие долговые бумаги МОИА, мотивируя это тем, что привлеченные под них 4,5 млрд рублей украла Бездель «совместно с неустановленными лицами».
«Когда Московская область перестала платить, было ощущение, что открывается ящик Пандоры и после этого посыплется все подряд», — вспоминает Андрей Жуйков, директор управляющей компании «Регион», владевшей облигациями МОИА на 100 млн рублей.
Дефолты по облигациям подмосковных «дочек» шли один за другим. В январе Пантелеев продолжил наступление на бывших подопечных Кузнецова и заявил о том, что дочерние компании неплохо бы и вовсе ликвидировать. Но выполнить это намерение не сумел.
Держатели подмосковных облигаций считают, что должны благодарить за это крупный западный банк, который сам на них едва не погорел. Дескать, банкиры сумели убедить сотрудников Минфина и администрации президента, что команда Громова создает для губернаторов крайне опасный прецедент. Замминистра финансов РФ Антон Силуанов подтверждает, что в министерство действительно обращался иностранный банк, пытавшийся заставить Московскую область принять его схему реструктуризации долгов. «Я не сомневаюсь, что они смогли бы договориться и без нашего участия, просто в тот момент мы столкнулись и обсудили возможные варианты», — говорит чиновник.
Весной подмосковные чиновники стали заметно сговорчивее. Реструктурировать долги МОИТК поручили банку «Петрокоммерц», «Энергоцентром» занялся Банк Москвы. Суды начали принимать решения в пользу держателей облигаций МОИА. Не подкачал и федеральный Минфин, выделивший Московской области 6 млрд рублей на латание бюджетной дыры, которая все увеличивается. В этом году области предстоит отдать 30,9 млрд рублей долгов. Летом областная дума снова скорректировала бюджет, увеличив его дефицит с 8,9 млрд до 23,4 млрд рублей. Облигации на рынке больше не размещаются, но есть надежда на «помощь свыше». Силуанов обещает, что Минфин подставит Подмосковью «финансовое плечо» во время пиковых выплат по долгам. Чего Белый дом потребует взамен? Человеческих жертв.
В подмосковном правительстве вовсю идет кадровое обновление. На пост вице-губернатора, курирующего финансы, пришел бывший замглавы Федеральной налоговой службы Константин Седов. Он, по сути, может стать внешним управляющим в области, едва избежавшей дефолта.
Его предшественник, активный противник подмосковных «дочек» Алексей Пантелеев, недавно занял в сенате место совладельца «Нортгаза» Фархада Ахмедова. У основателя ИКМО Горностаева — более скромная должность: он возглавляет Федерацию воднолыжного спорта России.
Бывший замминистра финансов Валерий Носов, некогда убеждавший инвесторов вложить деньги в облигации МОИТК и ИКМО, сосредоточился на управлении своей компанией «Артмедиа Групп». Он выпускает несколько журналов об искусстве и содержит портал Openspace. Бездель и Демидова выпустили из следственного изолятора под подписку о невыезде. Телефоны их компаний молчат. Зимой беглого министра Кузнецова видели в Куршевеле. Представитель Следственного комитета при прокуратуре не смог ответить на вопрос Forbes, проходит ли Кузнецов по уголовным делам, связанным с долгами Подмосковья, в качестве обвиняемого. На сайте Интерпола в списке лиц, находящихся в международном розыске, Кузнецов не значится.
Девелопер Россихин так и не достроил свой единственный дом в Ступине — нервы 120 дольщиков уже на пределе. Его коллега Лаврецкий два года судился с ИКМО, потом нашел нового инвестора. Но времена изменились, и теперь ему трудно сказать, когда завершится строительство.
Зато директор МОИТК Липкин уверенно смотрит в будущее. «Разветвленную систему дочерних компаний менять никто не собирается, — говорит он. — Это уже невозможно: слишком большие деньги прошли через нее, надо все это доосвоить».