В поисках Эльдорадо

Крокодил удался. Не хватает, пожалуй, лайма и соуса. Странно, но только сейчас, сидя у костра и обгладывая ножку каймана, я совершенно отчетливо осознаю наше положение. Какой, к чертям, лайм! Мы с товарищем в десятке тысяч километров от России и в сотнях от ближайшего города, глубоко в джунглях Венесуэлы. А наша судьба зависит от трех босоногих аборигенов с луками и копьями. Но разве не к этому я так стремился?

Еще несколько лет назад я был уверен, что на планете нет больше «белых пятен» — везде асфальт, банкоматы и кола. А экзотика по билетам в кассе. Но, случайно попав в экспедицию в джунгли Амазонии (их называют сельвой), я открыл другой мир. И дело не только в древней культуре, или экзотической флоре, или фауне. Есть в джунглях что-то настоящее. То, что наша цивилизация утратила в гонке за прогрессом.

Словом, мне не нужно было искать серьезного повода, чтобы еще раз полететь в южноамериканские джунгли. Кто знает, вдруг получится сделать открытие уровня Мачу-Пикчу? Дело в том, что, просматривая в интернете спутниковые фотографии Южной Америки, я наткнулся на нечто необычное. На площади около 9 кв. км выделялись холмы, весьма похожие на ориентированные по сторонам света пирамиды, довольно четкие каналы и другие образования правильной геометрической формы. При этом следов жизнедеятельности человека поблизости замечено не было. Координаты указывали на район венесуэльских джунглей. А ведь по одной из версий легенда об Эльдорадо родом из Венесуэлы! Недолго думая, мы с товарищем отправились на разведку. Так начались наши приключения.

Здоровый дух маньяны

Десять часов полета над Атлантикой, и мы приземляемся в аэропорту столицы — Каракаса. Наш предполагаемый город находится глубоко в джунглях, ближе к границе с Бразилией. Ближайшее к нему цивилизованное место — селение Канайма, там мы надеемся арендовать гидроплан. Канайма — известное туристическое место, и туда есть прямые авиарейсы из Каракаса. Правда, предварительной продажи билетов нет, надо подъехать с утра к стойке авиакомпании. Мы меняем доллары на местные боливары у аэропортовских барыг по более выгодному курсу, чем официальный, и садимся в такси — американский лимузин 1960-х годов. «Алимания?» — радостно спрашивает таксист, думая, что мы из Германии. «Нет, Россия!» Водитель крепко задумался. «Китай!» — радостно восклицает он минут через пять. — Рядом с Китаем, и тоже большая, вспомнил!» Он явно рад, что мы не американцы. В процессе разговора выяснилось, что их здесь очень сильно не любят. Мы просим показать нам город и отвезти в отель поприличнее. Несколько месяцев назад дождями смыло главную дорогу в город, и нас везут объездной через настоящие трущобы. Убогие домики, построенные в основном из подручных средств, пчелиным ульем облепили горы. Вообще страна довольно бедная — видимо, сказывается режим военной диктатуры. Но в этом есть и плюсы: бензин на наши деньги стоит примерно полтора рубля за литр — политика государства. Осмотрев несколько мотельчиков, решаем остановиться в «Президент-отеле». Пока есть возможность, лучше переночевать с комфортом.

Семь утра. Мы уже в аэропорту, ждем, когда откроется офис авиакомпании. Около девяти появляется сотрудник и говорит, что самолет полетит в одиннадцать, билеты будут продаваться при посадке. Отлично, садимся прямо на рюкзаки (почему-то здесь нет скамеек), ждем. В одиннадцать тот же человек сообщает нам, что мест нет. «Как? Мы же вчера еще спрашивали и сегодня с семи утра здесь!» «Завтра приходите». Здесь, как и во всей Южной Америке, царит «здоровый дух маньяны» (от испанского manana — завтра). Невозможно ничего планировать.

Выясняем, что другой авиакомпанией можно долететь до города Пуэрто-Ордас, откуда добираться до Канаймы проще и дешевле. Что ж, делать нечего. Берем билеты, сдаем багаж, получаем посадочные талоны. Наш самолет вылетает на пятнадцать минут раньше! С нашим багажом, но без нас! Сотрудники аэропорта успокаивают: «Будет другой самолет, билеты на него действительны». Только поздно вечером мы прилетаем в Пуэрто-Ордас, находим багаж и размещаемся в симпатичном недорогом отеле недалеко от аэропорта.

Хорошо выспавшись, не торопясь завтракаем в отеле. Кажется, мы уловили здешний неспешный ритм и теперь все пойдет как по маслу. И действительно, в аэропорт мы приходим как раз вовремя: частный самолет вылетает через двадцать минут.

Вид окрестностей Канаймы из самолета поразит кого угодно. Прямо посередине бесконечного ковра джунглей величественно возвышаются километровые столбы. Это особые плато — «тепуи», на них сложно или невозможно забраться из-за отвесных склонов, но можно пролететь между ними на самолете. Здесь же находится самый высокий в мире водопад Сальто Анхель. Сама Канайма располагается на берегу великолепного озера с водопадом и отличным пляжем. В Венесуэле, безусловно, есть на что посмотреть. Начиная от коралловых островов Карибского бассейна и заканчивая горами, водопадами, джунглями. Впрочем, у нас другая цель.

Гидроплана в Канайме нет. Есть много частных летчиков, владельцев двух-, пятиместных самолетов. Но цену они назначают заоблачную. И это притом что топливо почти бесплатное! Нам очень помогает пилот по имени Альфонсо. По нашим координатам он вычисляет ближайшую деревушку со взлетно-посадочной полосой и соглашается отвезти «русских ученых» вдвое дешевле.

Жадные евангелисты

Минут сорок тряски в пятиместном самолетике — и мы благополучно садимся в грязную лужу посреди джунглей, из которой пилот умудряется еще и взлететь!

До нашей цели осталось каких-то 40 км. Нам повезло, почти нет комаров и прочего гнуса, температура вполне комфортная — градусов 28, и дождь несильный. Деревню, куда мы пришли, по местным меркам можно назвать зажиточной. Вечерами есть электричество (дизель), в некоторых домах телевизоры, несколько моторных лодок. Все это богатство — за счет золотой шахты. В этих местах вообще много золота и алмазов, что еще больше убеждает нас в правильности пути.

Народ здесь веселый и гостеприимный. Правда, жадноватый. Наверное, американские геологи его испортили. Видя, что деваться нам некуда, за поездку на моторке назначают цену раз в двадцать выше справедливой. Договорившись на сумму в шесть раз меньшую плюс фонарик, отправляемся на разведку на новеньком катере.

Судя по снимку со спутника, километрах в десяти от нашей цели должно находиться небольшое поселение. К сожалению, это всего лишь песчаная отмель, а дальше по реке моторка пройти не может из-за порогов и повалившихся деревьев. Нужно возвращаться, нанимать проводников и наутро выступать в экспедицию. На обратном пути ненадолго заезжаем в бедную индейскую деревушку и договариваемся на завтра с тамошними охотниками. Их каноэ мы прицепим к катеру и так дойдем до завалов. Дальше пойдем на каноэ, а моторка вернется за нами через неделю.

Несмотря на мой слабый испанский, вечером у костра разговорились. В этой деревне все евангелисты: алкоголь не употребляют, верят в Бога. При этом распространено многоженство. Местные, как и практически все венесуэльцы, считают себя потомками конкистадоров (хотя индейская кровь, по моему мнению, преобладает).

Как объясняют сами жители, в реке много рыбы, в лесу фрукты и дичь, круглый год тепло. Умиляют толпами бегающие ребятишки. Практически рай. Хочешь телевизор — добывай золото. Славно. По словам нашего капитана, лодка на «большую землю» ходит примерно раз в месяц, плыть сутки. Самолет и того реже. Впрочем, мы пока не думаем, как будем выбираться. Нас угощают ужином и поят очень вкусным кофе. В результате мы не спим почти до утра.

Наутро капитан наотрез отказывается нас везти. «Бензина нет». — «Но мы же вчера купили 60 литров!» — «Все равно не могу — дел много, да и разрешения у вас нет. Идите к главному». Собирается некое подобие деревенского совета. «Вам кто разрешение давал? Президент? (вчера мы в качестве разрешения предъявили бланк «Президент-отеля»). Так у нас здесь другое правительство, нужно спецразрешение». Говорим, что разрешение нам, помимо президента, выдал их консул — показали визу, но главное, у нас есть определенная сумма. И столько же обещаем заплатить через неделю за обратный путь.

Собрание, посовещавшись, выделяет нам нового капитана, Армандо. Хороший мужик, правда, везет он нас не на катере, а на старом тяжелом каноэ с постоянно глохнущим мотором. Кроме нас, в лодку зачем-то грузятся красавица жена и двое детей Армандо. Почистив свечи, с горем пополам добираемся до индейского поселения.

Экспедиция

Охотники появляются только к полудню и говорят, что смогут поехать завтра. У индейцев нет понятия времени или сроков, они не видят разницы, когда выступать — сегодня, завтра или через неделю. Но ведь у нас обратные билеты! В конце концов уговариваем их плыть сегодня, пока есть мотор. Впрочем, Армандо с женой и детьми пришлось вскоре отпустить — закончился бензин.

Отдельно стоит рассказать о наших босоногих проводниках. Отец и два сына. С собой эти ребята взяли только луки, копья, мачете и касаве. Касаве — сухие лепешки, что-то вроде хлеба, их делают из растущей здесь юкки. Луки и стрелы не выглядят как оружие, скорее похожи на поделки подростков. Но первый насквозь пробитый стрелой кайман заставляет по-другому взглянуть на охотников. Они сами радуются, как дети. Вообще во время всего похода индейцы не упускают случая, чтобы подурачиться или просто посмеяться. При этом они целыми днями гребут против течения, перетаскивают тяжелую лодку через многочисленные завалы и пороги, иногда прямо вместе с нами и вещами. Наша работа — вычерпывать воду и сохранять равновесие, чтобы не перевернуться.

Для ночевок стараемся выбирать места открытые, лучше, если это мыс или остров. Дикие животные на людей нападают нечасто, но лучше перестраховаться. Мы спим в палатке, ребята — в гамаках под быстро сооруженными навесами из листьев. Ночь в сельве переполнена звуками: чувствуешь себя частью природы. Мой товарищ позже признался, что за все время экспедиции он ни разу не вспомнил ни об одном деле, которое осталось в Москве. Своеобразная промывка сознания.

Еду готовим на костре. Все, что не съедается, индейцы ночами коптят и забирают с собой. На второй день один из сыновей подстрелил из лука обезьянку. Жалко. Несмотря на уговоры, пробовать ее мы не стали.

На четвертые сутки приходится оставить каноэ и идти пешком. От цели, судя по GPS, нас отделяет километров пять, не больше. Становится понятно, что если что-то там и есть, то это не заброшенная нефтебаза или военное сооружение. Очевидно, мы первые белые люди в этих местах. Наши друзья удивились, что у нас нет оружия. Говорят, здесь очень опасно: ягуары, кабаны. В горах живут дикие племена, которые тоже могут убить. Но пошли. Впрочем, «пошли» — это сильно сказано: индейцы по очереди рубят лианы и шипы, мы пробираемся за ними. Деревья не очень высокие, метров 25, но GPS работает редко. Однако мы легко обходимся без навигации — наши проводники безошибочно держат правильный курс. Младший индеец подстреливает черного гуся. Время от времени отец показывает пальцем на очередное скопление муравьев-убийц, которое его сыновья ловко обходят или перепрыгивают. Мы хоть и в ботинках, но также стараемся не тревожить опасных насекомых — антидота с собой нет.

Пури-пури

Мы идем уже около пяти часов. Индейцы прорубаются все с большим трудом. У границы предполагаемого города сельва становится практически непроходимой. Сплошной клубок толстенных лиан плюс речки, болотца, постоянные подъемы и спуски. Жарко, мокро. Приходится сделать очередной привал: мы без сил, и уже понятно, что до вечера нам не успеть. И тут случилось. Мы услышали рык. Вроде кошачьего. Индейцы замерли с луками наизготове. Я с ножом. В нос ударил острый запах зверя, так обычно пахнет в цирке. Мой товарищ лезет за ножом в рюкзак, довольно долго копошится, несмотря на пшики наших провожатых. Я в это время слышу что-то вроде шагов и вижу шевелящиеся листья. Рядом, метров тридцать. Индейцы показывают пальцем, типа «смотри». Разглядеть я успеваю только страх в их глазах. Надо бежать. А ведь наши друзья в принципе бесстрашные люди. Когда пару часов назад рядом пробежала стая кабанов (куакидо — опасный зверь, в стае 40–50 особей, нападают на людей), они лишь притихли, улыбнулись и сказали что-то вроде: «Слышите? А запах чуете? Куакидо!» (Вонь от них ужасная, конечно, от кабанов этих.) Но сейчас они действительно испуганы. Тикать! Тихо-тихо, бегом-бегом, по прорубленному пути. А сил у нас уже нет! Метров через пятьсот, видя, что мы не можем бежать, они берут наши рюкзаки. Все равно очень тяжело. Ужас висит в воздухе. Я это чувствую. А мой друг, по-моему, недооценивает опасность — шнурки остановился завязать. «Тимофей, а спроси, нельзя ли остановиться на привал?» Спросил. Нельзя. Сил нет, но бежать надо. Лианы постоянно то поперек груди, то цепляются за ботинки. Капканы просто. Темнеет в глазах. Обратный путь преодолеваем часа за полтора. Выкладка полная. Обезвоживание. Но убежали. На лодку и назад. Ночуем на прекрасном песчаном пляже.

Зверя зовут пури-пури. Что-то вроде большой обезьяны или даже медведя. С черной шерстью, без хвоста. Нападает на человека, вырывает горло и гениталии. Убить можно четырьмя выстрелами из ружья. Науке, по всей видимости, не известен. Мы потом спрашивали других индейцев — сведения подтверждаются. Еще нам рассказали про красного льва без гривы, в его существование белые тоже вроде как не верят. Этого льва на самом деле открыли лишь несколько лет назад. В общем, загадок только прибавилось.

Наши охотники по понятным причинам в эти места без огнестрельного оружия больше не пойдут. А без проводников в джунглях белому человеку не сделать и шага. И вообще неплохо бы с собой иметь генератор, бензопилу, другое оборудование. Решено: к осени будем готовить серьезную экспедицию.

Возвращение

На обратном пути, буквально за несколько сотен метров до деревни евангелистов нам встречается правительственная лодка, которая бесплатно подбрасывает нас до научной обсерватории в сельве. Тамошний смотритель подтверждает существование пури-пури. От него же мы узнаем, что лодка на «большую землю» ходит раз в несколько дней, доехать можно почти бесплатно. На этот раз евангелистам не повезло. Повезло нам: на следующее утро мы садимся в большую лодку с контрабандистами. Точнее, с вольными добытчиками алмазов. Пестрая компания: муж с женой, лет двадцати пяти, которым принадлежат лодка и мотор, француз, индеец, колумбиец и еще несколько местных. Они работали двадцать дней — лица закопченные, на руках мозоли. В лодке довольно примитивные инструменты — конусообразные сита. Мы как будто попали в роман о пиратах XVIII века. В 2006 году сложно представить, что существуют подобные авантюристы. По словам француза, в Европе скучно, работы нет, платят мало. Еще бы. Нам потом Андрес, колумбиец, показал свой мешочек алмазов — пару крупных мы даже сфотографировали. Они, кстати, очень удивились, узнав, что в России необработанные алмазы продавать запрещено. За долгое время пути мы узнаем, где можно купить ружья и другое оборудование, разрабатываем примерный план будущей экспедиции.

Будем считать, разведка удалась. И неважно, открыли мы город или нет, — впечатлений нам хватит надолго. К тому же в октябре мы сюда обязательно вернемся.