Совы не то, чем кажутся: почему современное кино нельзя представить без Дэвида Линча
В первые часы — да что там, в первые минуты — после печальной новости о смерти режиссера интернет наводнили эмодзи с разбитым сердцем. Во множестве статей, постов и комментариях Линча вспоминают как чудотворца, медиатора между реальностью и вымыслом, явью и сном, миром живых — и каким-то другим миром. В этой функции он, конечно, не умер, и продолжит служить своими зрителям. Чувствуя примерно то же самое, но не осмеливаясь искать для этих чувств верные слова, я попробую описать Линча не как пророка и визионера, а как деятеля киноиндустрии. А он был ее титаном.
Если сформулировать первую заслугу Дэвида Линча максимально коротко (а значит, сильно упрощая), то он — отец американского артхауса. Его полнометражный дебют «Голова-ластик» (1977) до сих пор смотрится безумно: черно-белое сюрреалистическое приключение человека с очень высокой прической, временами превращающееся в совершенный ночной кошмар, где есть место отвратительным биологическим организмам и сладкоголосому пению.
Даже во времена грязного и жестокого «Нового Голливуда» делать настолько странное кино было совсем не по-американски. Под такое и бюджет было не выбить, так что 30-летний Линч сделал первый шедевр, назанимав денег у друзей и по возможности работая своими руками. С тех пор он не только режиссер, но и композитор, оператор, монтажер и продюсер.
Вдохновленный «Носом» Гоголя и «Превращением» Кафки, фильм стал культовым и по-настоящему заложил традицию сюрреализма в Голливуде. Важность его вклада в том, что сегодня вместо «сюрреалистический» чаще говорят просто «линчевский». Сам же режиссер некоторое время двигался в другую сторону — сперва с мрачной, но по-своему традиционной драмой «Человек-слон», затем с первой (как известно, неудачной) экранизацией «Дюны», где с ним впервые поработал его главный актер Кайл Маклахлен.
В русло сюрреализма Линч вместе с Маклахленом вернулся на фильме «Синий бархат» — истории о том, как парень нашел на земле отрезанное ухо, и все завертелось. В этом фильме в полной мере была явлена линчевская формула: начинать историю можно в более-менее знакомом голливудском духе (где-то между детективом и триллером), но чем дальше, тем больше должно появляться необъяснимых явлений, эксцентричных персонажей, внезапных проникновенных песен и немотивированных актов насилия. А вот закончиться все может даже чем-то вроде хеппи-энда (как в китчевых «Диких сердцем», с которыми Линч внезапно взял «Золотую пальмовую ветвь» на Каннском кинофестивале в 1990 году), но хеппи-энд этот может оставить не менее гнетущее впечатление, чем если бы все умерли.
В 1990–1991 годах Линч продемонстрировал свой стиль на телевидении, создав «Твин-Пикс», в котором харизматичный агент Купер (в исполнении Маклахлена) расследует гибель старшеклассницы Лоры Палмер и вникает в потусторонний мир городка, затерянного в лесах. «Твин-Пикс» вполне можно подставить в анекдот о студенте, не оценившем «Гамлета» из-за того, что пьеса целиком состоит из общеизвестных цитат — трудно найти современного деятеля кино или телевидения, который не мечтает сделать свой «Твин-Пикс».
Тогда же это был первый на американском ТВ сериал, претендующий на статус арт-кино и ставящий зрителя перед по-настоящему сложными вопросами. Кроме того, до Линча на телевидении (скорее всего, не только американском) никто так смело не крушил жанровые рамки: «Твин-Пикс» свободно сочетает элементы полицейского детектива, мистики, сюрреализма, мелодрамы и комедии. А уж сколько ему подражали — от «Секретных материалов» до «Очень странных дел» — да так ничего равновеликого и не сняли, поэтому Линчу пришлось самому воскрешать сериал четверть века спустя.
И «Твин-Пикс. Возвращение» (2017), и «Малхолланд-драйв» (2001) — постоянные фигуранты списков лучших фильмов XXI века. Причем, как правило, на первом месте или рядом с ним. Но и любого из условно «второстепенных» проектов Линча хватило бы на то, чтобы прописаться в истории кино: это и пугающее «Шоссе в никуда», и неожиданно душевная «Простая история», и выматывающая сновидческая эпопея «Внутреннняя империя» (с его главной актрисой Лорой Дерн). Не все ценители его творчества знакомы с сериалом «В прямом эфире», который был начат вскоре после «Твин-Пикса», но быстро отменен — между тем и это выдающаяся работа, переполненный абсурдом ситком. А ведь у него еще музыка, книги, картины.
Немалую роль в культовом статусе Линча сыграло его личное обаяние: когда он появляется в «Твин-Пиксе» в роли глуховатого спецслужбиста Гордона Коула, возникает ощущение, что перед нами не режиссер, взявший на роль сам себя, а приглашенная голливудская звезда. Линч с явным удовольствием снимался не только в своих работах, например в ситкоме «Луи» или у Спилберга в «Фабельманах», охотно давал интервью и выступал публично.
Режиссер принципиально отказывался объяснять свои произведения — но зато охотно рассуждал о жизни, делился переживаниями и давал по-настоящему полезные советы. И все это с неповторимым, но часто пародируемым говорком, старомодным и провинциальным.
Дэвид Линч — классик не только для Америки и не только для кино. Сама его фигура была культурной константой последней четверти XX и первой четверти XXI века; быть может, именно по его работам через сотни лет будут судить о нашем времени. Он не из тех, кто составлял портрет эпохи в фотографическом качестве, его произведения — это слепки массового подсознания.
Магия в том, что их находят завораживающими столь многие люди, тогда как сам автор всегда опирался лишь на собственные лихие фантазии и тонкие ощущения. Не особенно заботясь о зрителе, он всегда снимал про себя и для себя — только так, как он чувствовал, что будет правильным. Неслучайно главный линчевский персонаж агент Купер и сам действовал подобным образом — куда выше должностных инструкций он ставил собственные сны и случайные догадки.
Линч, конечно, постмодернист. Самая убедительная трактовка «Твин-Пикса» гласит, что потайной метасюжет сериала — это судьба самого сериала. В этом и других произведениях режиссер играл киножанрами, цитатами, песнями, ожиданиями зрителей и самим фактом того, что они смотрят на экран. Но он никогда не был постмодернистом-пересмешником и постмодернистом-циником. Его фильмы — головоломки, которые невозможно разгадать, потому что главное в них — не разгадка, а находящееся в самом центре чувство. Сентиментальным, ностальгирующим, полным сострадания и милосердия — таким был режиссер Линч, а уже поверх этого — хитроумным.
Человек по имени Дэвид Кит Линч, несколько дней не доживший до 79-летия, был пропагандистом трансцендентальной медитации, отцом четырех детей от четырех жен и заядлым курильщиком. Долгое время он выкладывал на YouTube ежедневные короткие видео с рассказом о погоде за окном. В одном из них он сказал: «Сегодня на мне темные очки, потому что я вижу будущее — и оно очень яркое».
Оптимизм и жизнелюбие — парадоксальные черты для человека, который создал ряд настолько пугающих произведений. Но дело в том — и это сейчас главное — что Линч отказывался верить в смерть. Более того, он отказывался верить в какую-либо пустоту. Все его творчество посвящено тому, что за гранью сна, в глухом лесу, в открытом космосе, в темной подворотне, ну или после смерти — всегда и везде что-то есть, но никогда нельзя с уверенностью утверждать, что именно.