Летописец апокалипсиса: за что Ласло Краснахоркаи получил Нобелевскую премию
После присуждения в 2024 году Нобелевской премии кореянке Хан Ган, что отражало сразу три мировых литературных тренда: внимание к литературе Азии, видимость в искусстве женской проблематики и насилия в отношении женщин и востребованность прозы поэтов, то есть умения говорить метафоричным языком о страшных, тревожных и актуальных вещах, общая логика решений королевской Академии подсказывала, что лауреатом 2025 года с большой долей вероятности станет европейский мужчина-прозаик.
Это чувствовали и букмекеры — перед самым объявлением имя Краснахоркаи значилось на втором месте в прогнозах двух самых авторитетных букмекерских контор Nicer Odds и Ladbrokes. Коэффициент выше был только у австралийского писателя Джеральда Марнейна — одного из «вечных номинантов» на Нобелевку — и представительницы китайского авангарда Цянь Сюэ.
Обратиться к Австралии было бы хорошо, но Марнейн давно не пишет; голос женщины закрытой неевропейской культуры академики отметили в прошлом году, а вот давно замеченный крупными международными премиями Ласло Краснахоркаи с его умением писать о разрушающемся мире по-кафкиански — взять неясное историческое время, воссоздать типичную глубинку и мало-помалу сделать ее фантасмагорической — явно откликается сегодняшнему запросу мирового читателя на глубокое художественное переосмысление происходящего в мире апокалипсиса.
Новым Кафкой и «мастером апокалипсиса» Ласло Краснахоркаи, родившегося в 1954 году в крошечном венгерском городке Дьюла на границе с Румынией, называли еще философ Сьюзен Зонтаг и писатель Винфрид Зебальд после его дебютного романа 1985 года «Сатанинское танго» о последних днях венгерского социализма.
В этом ритмически выверенном тексте герои коротают дни на заброшенной коллективной ферме. Жизнь растворилась в безысходности, бесконечном дожде и полумраке, и люди уже почти смирились с крахом. Они пролистывают дни в томительном оцепенении, когда к ним является харизматичный мошенник Иримиаш, воскресший из небытия после полутора лет мнимой смерти. Он сулит отчаявшимся спасение, но на деле заманивает их в ловушку куда более изощренную.
Роман подчинен структуре танго: шесть глав-шагов движутся вперед, чтобы затем, в обратном отсчете, вернуться к исходной точке. Для героев Краснахоркаи этот танец оказывается поистине сатанинским — из замкнутого круга нет выхода, ни шага в сторону, ни возможности остановиться. Лишь на разрушенной колокольне, лишенной голоса, время от времени звучит призрачный звон, как метроном, отсчитывающий новый поворот. Сначала он тревожит, затем пугает, а под конец — мерцает иллюзией надежды. И эта надежда — последняя, самая коварная ловушка «Сатанинского танго».
В 1987 году в фильме «Проклятье» эту надежду показал мастер авторского кино, режиссер Бела Тарр. За время работы они с Краснахоркаи стали друзьями и соавторами, и дальше все свои фильмы «венгерский Тарковский» снимал по его сценариям. Но 90 минут Тарру не хватило — и в 1994 году вышел семичасовой фильм «Сатанинское танго», который получил приз на Берлинском кинофестивале и стал классикой кинематографа XX века.
Такое признание безусловно привлекало внимание к книгам Краснахоркаи на родине, но переводам не очень способствовало. Его мировая слава началась после того, как в 2012 году «Сатанинское танго» вышло на английском языке и сделало писателя лауреатом Международной Букеровской премии 2015 года, поставив его в один ряд с Элис Манро и Филиппом Ротом. Тогда среди поклонников Краснахоркаи оказались авторы калибра Салмана Рушди и Колма Тойбина, мировые критики стали сравнивать его прозу с Булгаковым и Беккетом и даже с доведенными до кафкианских метаморфоз «Мертвыми душами» Гоголя (хотя русский читатель с этим, пожалуй, не согласится — юмора в прозе венгра точно меньше).
Формулировка Нобелевского комитета за «убедительное и провидческое творчество, которое посреди апокалиптического ужаса вновь подтверждает силу искусства» идеально отражает суть творчества Краснахоркаи. С первого романа его тексты и есть тот самый «апокалиптический ужас», выраженный через тягучий, безупречно прекрасный, почти математически выверенный язык.
Краснахоркаи не описывает конец света — он создает реквием по исчезающему миру через бесконечные, лишенные точки предложения, которые затягивают читателя с гипнотической силой морского прилива. Романы Краснахоркаи — это партитура всеобщего распада, где каждая глава — один-единственный, длящийся десятки страниц абзац. Чтение его текстов — это акт медитации и испытание на прочность: вы либо отступаете, сломленные этой прозой, либо позволяете ей увлечь себя в омут — и тогда мир вокруг начинает замедляться, обретая такую же густую, меланхоличную фактуру.
Именно это председатель Нобелевского комитета Андерс Олссон имел в виду под «развивающимся… текучим синтаксисом с длинными, извилистыми предложениями без точек, который стал его визитной карточкой». В 2015 году в интервью The Guardian на вопрос, как бы он сам описал свою работу, Краснахоркаи ответил: «Буквы; затем из букв — слова; затем из этих слов — короткие предложения; потом еще предложения, подлиннее, и в основном очень длинные, на протяжении 35 лет. Красота в языке. Веселье в аду».
Но было бы ошибкой сводить его письмо к формальному эксперименту. Фразы-главы Краснахоркаи — его способ мышления, попытка ухватить ускользающую, разваливающуюся на глазах реальность и запечатлеть во всей полноте, до того как она окончательно рассыплется в прах. Ласло Краснахоркаи не пророк, предрекающий конец света. Он диагност, который без всякого снисхождения описывает симптомы уже наступившего финала. Его апокалипсис — не огненный шторм, а тихий, методичный распад связей, смыслов и человеческой воли. И противопоставить этому нечего.
«Краснахоркаи — великий эпический писатель в центральноевропейской традиции, которая простирается от Кафки до Томаса Бернхарда и характеризуется абсурдизмом и гротескным излишеством», — прокомментировал выбор академиков председатель Нобелевского комитета Олссон.
Мир Краснахоркаи — это мир абсурда и гротеска, причем в масштабе. Его апокалипсис, хоть и взрощен на окраине, не локален. Впервые писатель покинул коммунистическую Венгрию в 1987 году, проведя год в Западном Берлине по стипендии, а позже много путешествовал по миру, от Европы и Америки до Монголии и Китая. И его проза сформирована путешествиями не меньше, чем языком. Герои Краснахоркаи — интеллектуалы, чудаки, одержимые — из захолустья Венгрии, с сельской грязью и тоской, отправляются в Будапешт, Нью-Йорк, Японию, Китай. И повсюду их настигает одно и то же чувство надвигающейся катастрофы, тот же «смертоносный безысходный порядок», как сформулировал Андерс Олссон.
На русском языке Ласло Краснахоркаи впервые издали только после вручения ему Букера. Хотя он еще в 2013 году в интервью Оксане Якименко признавался: «Я всегда думал: если и есть язык, на который стоит меня переводить, так это русский. Если бы не русская литература, я бы никогда не начал писать. Кроме Кафки, главными, кто меня подтолкнул к этому занятию, были Толстой и Достоевский».
В 2017 году в издательстве Corpus в переводе Вячеслава Середы вышло сперва «Сатанинское танго», а через два года роман «Меланхолия сопротивления», где действие снова происходит посреди безвременья в маленьком городе, куда приезжает цирк с чучелом кита. «Краснахоркаи один из двух наиболее известных сейчас в мире венгерских авторов, наряду с Петером Надашем. Мы купили права на его романы после Букеровской премии 2015 года, — рассказал Forbes Life директор департамента художественной литературы издательства «АСТ» Сергей Рубис. — Сейчас мы хотим их переиздать и, кроме того, готовим к выходу его новые книги. Мы, конечно, рады, что наш автор, на которого мы обратили внимание давным-давно, получил сейчас Нобелевскую премию. С практической же точки зрения, безусловно, будет подъем продаж, Нобелевская премия, разумеется, вызывает интерес. Но все равно нобелевские лауреаты — авторы не массовой культуры. Они все непростые для прочтения, и, конечно, не каждый человек готов их читать и покупать. Премия подстегивает тираж, но каких-то чудес, когда книги нобелевских лауреатов становятся в нашей стране мегабестселлерами, я не видел».
Еще один роман Краснахоркаи «Гомер навсегда» — литературный текстово-визуально-аудиальный эксперимент в жанре артхаусного триллера, как охарактеризовала его литературовед Полина Бояркина, вышел в 2024 году в издательстве «Поляндрия.NoAge». Издатель Дарина Якунина получила известие о Нобелевской премии своего автора в день рождения и призналась Forbes Life, что вся редакция на это надеялась, понимая, какого масштаба автор у них в портфеле: «До 2015 года Международную Букеровскую премию вручали за весь корпус работ, то есть за общий вклад. И последним, кто получил именно такого Букера, стал Ласло Краснахоркаи. Это уже подтверждает, что он один из важнейших наших литературных современников. Хотя и без всяких премий любому, кто читает Краснахоркаи, ясно, что он имеет дело с невероятно самобытным автором, который, не сторонясь гротеска, вытаскивает на свет хтонических чудищ человеческой природы. Заполучить Краснахоркаи — это, конечно, издательская удача, во всяком случае, мы в редакции NoAge видим это именно так. Тем более, когда речь идет о таком произведении, как «Гомер навсегда», многомерность которого очевидна и на уровне самого текста, и за счет своего рода надстройки в виде сопровождающих текст иллюстраций и, что особенно необычно — музыки. В сумме это дает удивительный и ни на что не похожий читательский опыт, и я немножко завидую всем тем, у кого он еще впереди».
Мария Выбурская, литературный редактор романа «Гомер навсегда», рассказала, что эту книгу тоже должен был переводить «русский голос» Краснахоркаи Вячеслав Середа: «Но он ушел из жизни, только начав перевод, в 2024 году, до последнего переживая, что подведет нас. Он же и направил нас к не менее известному унгаристу Юрию Гусеву, именитому переводчику с венгерского, лауреату всевозможных премий в Венгрии. Работать с его переводом было совершенным удовольствием, настолько он безупречен. Вмешательства редактора почти не требовалось, и это большая редкость и счастье. Единственной трудностью, как ни странно, оказалась необходимость удерживать внимание при чтении — текст настолько интенсивный, что после каждой главы требовалось время отдышаться и перевести дух, как будто я сама вместе с героем бежала и преодолевала препятствия. На моей памяти это единственная книга, которая задействовала почти все органы чувств и вызвала настоящую одышку».
В следующем году в издательстве Corpus выйдет роман «Возвращение барона Венкхейма» (окончание своеобразной трилогии, начатой «Сатанинским танго» и «Меланхолией сопротивления») — в этом случае работу Вячеслава Середы завершает переводчица Ольга Серебряная. «Главный герой, барон Бела Венкхейм, наивный и эксцентричный 64-летний венгерский аристократ, возвращается в родной город после того, как получил крупный выигрыш в Буэнос-Айресе, где жил в изгнании. Он надеется воссоединиться со своей детской любовью Марикой. Однако, узнав о его скором приезде, горожане решают, что барон Венкхейм обладает огромным состоянием, которое он собирается завещать городу», — рассказали Forbes Life в издательстве Corpus.
Они также поделились новостью, что купили права на совсем свежий роман Ласло Краснахоркаи «Хершт 07769». Его главный герой, добродушный гигант Флориан Хершт, убежден, что миру грозит неминуемая катастрофа. Поэтому он начинает одностороннюю переписку с канцлером Ангелой Меркель, пытаясь убедить ее в надвигающейся опасности — полном уничтожении всей физической материи. Параллельно он помогает своему боссу, дирижеру любительского оркестра, очищать от граффити памятники Иоганну Себастьяну Баху, которые неизвестный художник расписывает символами волка.
«Когда в округе действительно замечают живых волков, начинается настоящий хаос, — рассказал на нобелевской пресс-конференции Олссон. — Написанный одним непрерывным, каскадным предложением, обладающим энергией сталкивающихся атомных частиц, роман Краcнахоркаи — это блестящее произведение, моралите, сатирическая феерия, одновременно смешная и разрушительная, — воплощение нашего бессилия перед моральными и экологическими дилеммами современности».
На церемонии объявления лауреата постоянный секретарь Королевской Академии Матс Мальм рассказал, что лично сообщил известие о решении Академии Ласло Краснахоркаи, который как раз приехал во Франкфурт. Учитывая, что совсем скоро, с 15 по 19 октября, там пройдет крупнейшая и самая важная международная книжная ярмарка, можно предположить, что венгерский лауреат в ближайшие дни сполна насладится признанием своего нового почетного статуса профессиональным сообществом.
Нобелевский комитет уже начал подготовку к торжественной церемонии, которая обычно проходит 10 декабря, в день смерти Альфреда Нобеля, в Стокгольмской филармонии, где лауреаты получают золотую медаль из рук короля Карла XVI Густава. Кроме того, Ласло Краснахоркаи получит 11 млн шведских крон, что по сегодняшнему курсу (на 10 октября) составляет $1.1 млн, или 93 млн рублей.
Сам писатель, говоря о том, как читателям впервые открыть его творчество, сказал: «Тем, кто еще не читал моих книг, я не мог бы порекомендовать что-то прочитать; вместо этого я посоветовал бы им выйти, сесть где-нибудь, возможно у ручья, без дел, без мыслей, просто оставаться в тишине, как камни. Они рано или поздно встретят кого-то, кто уже читал мои книги».
Надо сказать, это довольно точный рецепт для будущих читателей Краснахоркаи. Его тексты не для быстрого потребления. Они требуют замедления, готовности погрузиться в тишину и услышать в ней отголоски общего хаоса. Присуждение венгерскому классику Нобелевской премии — это не просто награда автору. Это сигнал читательскому миру: в эпоху клипового мышления и упрощенных нарративов все еще существует литература как сложное, высокое искусство, способное в самой гуще тьмы напомнить нам о свете, который исходит не от надежды, а от честного принятия происходящего.
Мнение редакции может не совпадать с точкой зрения автора