Как говорил экс-президент Турции Сулейман Демирель: «24 часа — это слишком много для турецкой политики». Поэтому, комментируя ситуацию в этой стране, нельзя делать категорические прогнозы. 6 марта турецкая оппозиция официально назвала своего кандидата в президенты, которым стал председатель Народно-республиканской партии (НРП) Кемаль Кылычдароглу. Но еще за несколько часов до официального объявления казалось, что оппозиционная коалиция перестала существовать.
Союз разных
После случившегося в начале февраля крупнейшего землетрясения на юго-востоке Турции шансы действующего президента Реджепа Эрдогана победить на новых выборах, которые должны пройти не позже 18 июня 2023 года, резко пошли вниз. К тому моменту участники объединенной оппозиции почти год вели переговоры, обещая своим избирателям договориться, невзирая на разногласия.
В блок входили следующая светским принципам Кемаля Ататюрка НРП во главе с Кемалем Кылычдароглу, правая националистическая Хорошая партия под руководством Мераль Акшенер, теряющая популярность центристская Демократическая партия, правоцентристская исламистская Партия будущего экс-премьера Ахмета Давутоглу, исламистская Партия счастья, которую в свое время покинул нынешний турецкий президент, и Партия демократии и прогресса Али Бабаджа, работавшего в правительстве Эрдогана министром экономики и министром иностранных дел.
То, что шесть партий со столь разными взглядами смогли объединиться, должно было показать, насколько сильно хотят перемен самые разные слои населения и насколько они готовы ради этого поступиться своими «красными линиями».
Но в начале марта произошло событие, которое поставило под вопрос способность оппозиции договориться и выставить сильного кандидата. Речь идет о «политическом самоубийстве» главы оппозиционной Хорошей партии Мераль Акшенер. Именно так комментаторы назвали ее внезапный уход из рядов «объединенной оппозиции».
Акшенер объяснила свой шаг слишком настойчивым навязыванием кандидатуры Кылычдароглу. На протяжении последних месяцев она все время повторяла, что, лучшими кандидатами от оппозиции могут быть мэр Стамбула Экрем Имамоглу или мэр Анкары Мансур Яваш. А на вопросы об отношении к кандидатуре председателя НРП (оба мэра являются членами этой партии) Акшенер не давала прямого ответа, лишь подчеркивая: «Мы хотим кандидатуры политика, который победит». Она явно намекала на то, что не верит в победу Кылычдароглу.
В политических кругах обсуждается несколько причин, которые могут помешать победе главы кемалистской партии, главная из которых — его конфессия. Кылычдароглу — не суннит, как подавляющее большинство населения Турции, а алевит, что может быть преградой даже для неконсервативных турецких избирателей.
Главный аргумент Акшенер в том, что Кылычдароглу следует своим амбициям, а не данным опросов, которые показывали, что Яваш и Имамоглу могут победить Эрдогана. Она даже призвала обоих оппозиционных мэров самим выдвинуться на выборы. Но это был явно неправдоподобный сценарий: в НРП как и в любой другой партии Турции очень сильны чувства субординации.
Спасение коалиции
После 72 часов переговоров лидерам объединенной оппозиции удалось найти формулу, которая позволила вернуть главу Хорошей партии за «стол шести». Главным пунктом компромисса стало предложение Явашу и Имамоглу важных позиций в будущем правительстве. Согласно подписанному меморандуму, «мэры Стамбула и Анкары будут назначены вице-президентами с определенными исполнительными обязанностями». Главная декларируемая цель оппозиционного блока — изменить систему правления в Турции с президентской на парламентскую, какой она была до референдума 2017 когда, после которого Эрдоган получил очень широкие полномочия.
От согласия Кылычдароглу и Акшенер зависела судьба коалиции. Если посмотреть на данные опросов, наибольшая популярность среди партий оппозиционного блока у НРП/Кылычдароглу — около 24-26%. Следующей идет Хорошая партия Акшенер — 14–19%. У остальных партий в совокупности поддержка может достичь максимум 4%.
Самые оптимистичные результаты опросов пророчили союзу чуть менее 50%, но с прокурдской Демократической партией народов (ДПН), с потенциалом 8-13% голосов, у оппозиции были все шансы победить Эрдогана и его Партию справедливости и развития.
Позиция ДПН может определить исход кампании. Учитывая остроту курдской темы в турецком обществе, эта партия вряд ли может войти в коалицию, но она вполне могла бы поддержать оппозиционного кандидата в самый ответственный момент. К примеру, во втором туре. Но есть важный нюанс: прокурдская партия публично заявляла, что ни в коем случае не поддержит Акшенер или Яваша с их националистической идеологией.
Таким образом, важность достигнутого компромисса трудно переоценить: в коалиции остается Хорошая партия с ее высоким рейтингом, а единым кандидатом оппозиции становится Кылычдароглу, приемлемый для, по крайней мере, части курдов. Сопредседатель ДПН Митхат Санджар уже заявил, что ждет встречи с Кылычдароглу и не исключает, что они могут договориться.
Соперник Эрдогана
Кемаль Кылычдароглу родился в 1948 году в провинции Тунджели. С 2002 года он является депутатом парламента от НРП, а в 2010 году был избран председателем партии. С тех пор он является ярым критиком Эрдогана, однако в проправительственной среде долго воспринимался как слабый и удобный противник. Провластные комментаторы здесь совпадали со скептиками в рядах оппозиции, считавшими, что Кылычдароглу обречен на провал.
Однако за последние годы политик сумел частично вернуть себе доверие. После землетрясения Кылычдароглу стал выстраивать свою линию критики власти, назвав главной причиной большого количества жертв (по последним данным, более 45 000 человек) — систему, в которой все полномочия концентрировались в одних руках. Если раньше опросы указывали на то, что между коалициями Эрдогана и оппозицией разница составляла 1-2% в ту или иную сторону, то после землетрясения разрыв в пользу оппозиции достигал 5-10%.
Тем не менее пока в правящей партии уверены в успехе. «Результаты наших опросов указывают, что не может быть и речи о том, чтобы правящий союз (партия Эрдогана и Партия националистического движения) стал меньшинством в парламенте или был вынужден пойти на повторные выборы», — пишет турецкая газета Sabah.
Нужно учесть, что долгие и безрезультатные попытки оппозиции договориться о едином кандидате заставили часть колеблющихся избирателей обратиться к Эрдогану, как к более понятному и привычному лидеру. Но все еще может измениться. Последние годы доля неопределившихся в весьма политизированной Турции, где явка на выборы превышает 85%, доходила до беспрецедентных 19%. Ближайшие недели покажут, сможет ли соглашение шести партий обратить симпатии турецкого избирателя в пользу оппозиции.
А вот существенных изменений во внешней политике, в том числе и в турецко-российских отношениях, произойти не должно. Действия Эрдогана в отношении Москвы обусловлены пользой, которую получает Турция, не присоединяясь к санкциям против России. Те же самые доводы учтет и оппозиция. Критикуя Эрдогана за его внешнеполитические амбиции, Кылычдароглу не раз заявлял, что нужно вернуться к заветам Ататюрка, который советовал не вмешиваться в дела соседей.
Мнение редакции может не совпадать с точкой зрения автора