Ставка на кулака. Российская экономика возвращается в традиционную нишу
Pазговоры о новой индустриализации идут несколько лет подряд, хотя у нас до сих пор нет внятного ответа на вопрос, нужна ли была первая, сталинская, индустриализация. Найл Фергюсон как-то заметил, что выплавка одной тонны стали обходилась тогда в 19 человеческих жизней. Но даже такая чудовищная цена не гарантировала устойчивости советской экономики.
Кажется, что происходящее с российской экономикой за последние 25 лет есть просто возвращение в традиционную нишу, которую страна занимала на протяжении всей своей истории. Сложившаяся вдоль пути из варяг в греки Русь исторически являлась поставщиком сырья и продовольствия на соседние европейские и азиатские рынки. Само слово «промышленность» означает в русском языке добычу — промысел пушного зверя. Первоначально Россия вообще экспортировала по большей части плоды охоты и собирательства. Промышленность в современном смысле этого слова стала зарождаться здесь сравнительно поздно, в XVII веке: в 1626 году московское правительство озаботилось приглашением в Москву первого «рудознатца» из Англии. Первый тульский оружейный завод был основан голландцем в 1632 году. Но только в XVIII веке России удастся расширить свою экспортную номенклатуру: к плодам охоты и собирательства добавляются прежде всего железо и хлеб. С тех пор сырьевой и продовольственный ассортимент увеличивался, но массовым экспортером высокотехнологических продуктов, да просто качественного ширпотреба Россия так и не стала. Вероятно, при естественном эволюционном развитии избыток и дешевизна рабочей силы в сочетании с необъятным потенциалом рынка могли бы обеспечить «русское экономическое чудо» наподобие азиатского. Но, увы, такого шанса история России не оставила. Изолированная, зажатая в фантастические идеологемы марксизма русская экономика, как и страна в целом, проиграла XX век.
Даже экспорт российских вооружений, которым так гордятся патриотически настроенные сограждане, по подсчетам автора Forbes.ru Антона Барбашина, едва ли сильно меняет сырьевой облик страны: «В структуре российского экспорта прошлого года экспорт вооружений занимает всего 4,2%, примерно так же, как экспорт черных металлов (3,8%), или в два раза меньше дизельного топлива и в 11 раз меньше экспорта нефти и нефтепродуктов… Россия продает столько же вооружений, сколько Франция — парфюмерии и косметики, в два раза меньше, чем США продают сои, и в четыре раза меньше, чем Китай — обуви».
Характерна судьба Калининградской экономической зоны, которая так и не стала российским Гуанчжоу, о чем вы сможете прочесть в октябрьском номере Forbes. Местные сборочные предприятия по большей части позволяли уйти от таможенных пошлин, так что весь здешний индустриальный бум можно назвать «чудом отвертки и обертки». Об остальном, как всегда, расскажет наш традиционный рейтинг — «200 крупнейших частных компаний России». Из него следует, что страна, очевидно, весьма далека от «новой индустриализации», но очень вероятно — вступила в состояние аграрной революции. И это уже само по себе неплохо.