Глава биатлонного комплекса в Сочи: «Мы поняли, что с погодой нужно смириться»

Сегодня погода зимняя, много снега. Он, правда, тяжелый и мокрый, зато плотный. Облачность небольшая. За пять минут до пристрелки небо прояснилось, поэтому все прошло в штатном режиме. Правда, старт все-таки задержали на пять минут, потому что облако ненадолго вернулось. Пошел сильный снег, но на соревнования это никак не повлияло. Единственное, я сам как спортсмен не люблю такой снег — вязкий. Но на результатах это не сказывается. Сегодня спортсмены отделались в среднем одним промахом, это очень хорошая статистика.

Трассу мы укатывали специальными роликами. На снегоход сзади цепляются обычные резиновые ролики, как колеса. Всего их двадцать пять, каждый — сантиметров по десять шириной. На них ставится прицеп в 2,5 м. Многое зависит от фирмы-производителя такого оборудования. В нашем случае ролики — «хендмейд», ручная работа, потому что мы решили их смастерить в России. По олимпийскому спецзаказу их сделали умельцы из эксплуатирующей организации. Для этого понадобился один сварщик и пара хороших и светлых голов. Дело в том, что профессионалы даже фабричные вещи всегда затачивают на свой лад. Делаются какие-то доработки, улучшения. Так что мы с самого начала решили пойти своим путем. В этом отношении у нас была относительная свобода от МОК. У них есть требование, чтобы трасса была подготовлена, а уж каким способом — дело принимающей стороны.

Из фабричного производства мы используем мануфактурные прицепы, разрыхлители снега, которые цепляются к снегоходу сзади, и боронители. Боронитель по форме напоминает плуг, только ножей у него очень много. Когда прицеп тянется за снегоходом, он «сборанивает» верхний слой. Конечно, такие устройства мы могли только закупать. Это высокотехнологичные вещи, укомплектованные особым образом, с электроприводом, и здесь нет смысла изобретать велосипед. Всего у нас четыре прицепа.

Кроме роликов мы придумали специальные двухсторонние грабли, которые хорошо использовать на огневом рубеже, когда одновременно нужно разрыхлять и разравнивать снег, а также убирать корку льда. Выглядит инструмент как нормальные огородные грабли, только широкие. Зубья как у полотна ножовки. Одной стороной можно разгребать снег, второй — «цеплять» лед. Это тоже чудо-техника от нашей эксплуатирующей организации. Я сам бывший спортсмен, шесть лет проводил соревнования в Ханты-Мансийске. По миру ездил, подсматривал разные технологии. Но таких граблей не видел, хотя похожие были в Ванкувере. А мы их усовершенствовали.

Удобно, когда делаешь все сам и для себя.

Облачность я туманом не называю. Но это главная наша проблема. Были запросы в метеорологическую службу еще три года назад, как можно воздействовать на облака. Велись исследования на эту тему, но в итоге мы поняли, что с такой облачностью, как вчера, ничего сделать нельзя. Она не выпадает осадками, не рассеивается, ее нельзя разогнать, так как это очень плотная масса. Мы поняли, что с риском переноса соревнований нужно просто смириться. Такое случалось и в Нагано. В принципе, такая ситуация возможна в любых горных районах. Облачность «цепляется» за горы и не двигаясь держится на высоте от 900 до 1500 метров, а стадион — на высоте 1440 м.

Три года мы это наблюдали и теперь можем уверенно констатировать: если проблемы с погодой все-таки случились — думать нужно только о том, на какой час переносить гонку. У нас есть метеодатчики, которые показывают, где какая облачность, но это не спасает. Прогноз помогает принять правильное решение, переносить на час или на два. В итоге с мужским масс-стартом у нас была на день задержка. Впервые в истории Олимпийских игр одна дисциплина переносилась четырежды, но в итоге была успешно проведена.

Снежные пушки у нас работали только в декабре и в начале января, чтобы создать подушку. Система искусственного оснежения протяженностью 5 км захватывает участки лыжных и биатлонных трасс, по остальной площади снег растаскивают ратраки. Летом на асфальте — лыжероллерная трасса, но сейчас слой снега большой, чуть меньше метра. До Олимпиады было больше метра. Нижний слой, порядка тридцати сантиметров, искусственный, хотя где-то его нет вовсе, только натуральный. Январские снегопады были очень обильные. В итоге на обе трассы мы потратили примерно 20 000-25 000 кубов снега.

В подготовке трассы участвует огромное количество сотрудников и волонтеров. С утра все занимаются расстановкой разметки и заграждений. Во время соревнования контролеры-судьи фиксируют время. Волонтеры стоят вдоль трассы с лопатами и граблями. На старте и финише маркировку доверяют судьям. Менее ответственная работа — для волонтеров. Среди них, впрочем, встречаются бывшие судьи. Всего на биатлоне у нас 120 судей и порядка 140 волонтеров, на лыжной трассе — 65 судей и 180 волонтеров. Еще есть категория «прокатчики»: это те, кто объезжает трассу перед стартом, чтобы для первого участника создать такие же условия, как для остальных, «прокатав» снег. Плюс они проверяют, все ли в порядке. Таких у нас 65 человек.

«Ратрачат» трассу специалисты-водители. Мы их привезли со всей России. Набрали из лыжных и биатлонных центров. Водители с обычных горнолыжных курортов не умеют нарезать лыжню и правильно готовить трассу, это ювелирная работа. Нужно не сделать снег волнистым, прямолинейно нарезать стартовую лыжню.

Помню, в Ванкувере была проблема с недостатком опыта у водителей ратраков — и лыжню «перерезали» раз двадцать.

Потом бросили, потому что снег так перерыхлили, что трасса нарезаться перестала, и ее в итоге привели в порядок снегоходом.

От профессионализма человека очень многое зависит. Квалифицированный специалист быстрее и качественнее готовит трассу к соревнованиям. С учетом того, что ратрак может максимум нарезать четыре лыжни, экономия времени более чем важна. У нас работают только россияне, из-за границы никого не брали. У страны достаточно опыта в подготовке лыжных и биатлонных трасс, так что свои кадры есть. И я ими горжусь. Всего в штате «Лауры» — четыре «биатлонных» и шесть «лыжных» ратратчиков. Еще восемь человек помогают им в закатке для тренировки. Двое местных ребят за время работы с нами стали профессионалами-«ювелирами» и теперь нарезают трассы для Олимпиады.