DST Global Юрия Мильнера и Алишера Усманова инвестирует в Twitter, сообщает The New York Times со ссылкой на два анонимных источника. По словам одного из них, в сделке участвуют и прежние инвесторы сервиса микроблогов — фонд Kleiner Perkins Caufield & Byers (KPCB). Объем инвестиций должен составить $400 млн, а оценка компании — около $8 млрд.
На первый взгляд, у Twitter есть все, чтобы оправдать выданные авансы. У сервиса, основанного всего 5 лет назад, 200 млн зарегистрированных пользователей, среди которых президенты России и США, его название входит в словари, и ни один большой социальный протест — от Ирана до Белоруссии и Северной Африки — не обходится без этого сервиса. На днях президент Обама устраивал пресс-конференцию, вопросы для которой собирались через Twitter (#askobama), а затем их зачитывал создатель сервиса Джек Дорси. Какая еще молодая интернет-компания, кроме, естественно, Facebook, может похвастаться таким завидным местом в массовой культуре?
Медийная популярность — это один из важных факторов, которые оценивает DST, прежде чем вложиться в очередной проект. Другие два, рассказывал как-то Юрий Мильнер, это сравнительно большая оценочная стоимость — от $1 млрд и выше — и работающая бизнес-модель. Одному из этих критериев Twitter удовлетворяет полностью: уже полгода назад KPCB инвестировала в сервис исходя из оценки в $3,7 млрд. Считается, что DST хотела участвовать уже в том раунде, но это по каким-то причинам не вышло.
Однако у Twitter очевидные проблемы с бизнес-моделью. По оценкам аналитической компании eMarketer, в прошлом году компания заработала около $45 млн выручки. Источником доходов стало продвижение рекламных «твитов», аккаунтов и трендов. Компания Verizon, например, платила по $120 000 в день, чтобы ее рекламные записи «попали в тренд» во время финалов ежегодного турнира студенческой баскетбольной ассоциации. Как бы то ни было, по выручке Twitter существенно отстает от звездных конкурентов: Facebook заработал в прошлом году под $2 млрд (по оценкам аналитиков), а Zynga — около $600 млн, из которых $90 млн пошли в чистую прибыль (согласно проспекту компании к ожидаемому вскоре публичному размещению). В 2011 году, по подсчетам аналитика Hudson Square Research Рори Маера, сервис микроблогов может выручить примерно $200 млн — в 40 раз меньше, чем $8 млрд, в которые его оценивают инвесторы. Вполне возможно, что компания пошла на новый крупный раунд финансирования («в стиле DST», как называют подобные сделки в Кремниевой долине) лишь потому, что публичному размещению мешают неубедительные финансовые показатели. Рыночная конъюнктура сейчас уж точно не может быть препятствием к выходу на биржу.
У Twitter есть и еще одно отличие от прочих успешных сетевых предприятий, и тоже не в его пользу. Если Facebook, Zynga, Yandex и LinkedIn (а также Google и Apple) управляются железной рукой основателей при полном доверии советов директоров, то корпоративное управление в Twitter сильно напоминает чехарду. До 2008 года компанию возглавлял изобретатель и автор программного кода сервиса Джек Дорси, но затем его отстранил от управления сооснователь и товарищ Эван Уильямс. Дорси говорил, что это было «как удар в живот» (по собственному признанию, он не разговаривает с Уильямсом, несмотря на то что оба заседают в совете директоров). В конце 2010 года Эван Уильямс передал управление раннему инвестору сервиса Дику Костоло. В марте Дорси снова позвали в компанию — отвечать за продукты и улучшать сервис, который замедлил свое развитие из-за такой управленческой чехарды. Но за время своего отсутствия Дорси успел создать новый исключительно успешный стартап — платежную систему Square, и работа в Twitter для него временная.
Мало того что нынешний совет директоров Twitter меньше всего похож на группу единомышленников, так предполагаемые новые инвесторы — DST и KPCB — еще и не смогут в него войти. Партнера KPCB Джона Дорра один раз туда уже не пустили из-за конфликта интересов (он заседает в Google), а Юрий Мильнер декларирует, что не претендует на пост директора в компаниях из своего портфолио. Получается, что звездные инвесторы не смогут повлиять ни на развитие монетизации сервиса, ни на технический прогресс: Twitter так часто не выдерживает нагрузки на свои сервера, что симпатичный кит, появляющийся в таких случаях на экране компьютера, успел сам по себе стать культурным феноменом.
Twitter сложно назвать самой бесспорной инвестицией DST, но если Мильнер, со своим безупречным доселе послужным списком, готов инвестировать в него сотни миллионов долларов, то ему это почему-то кажется важным. Либо, что вполне вероятно, финансовое положение Twitter лучше, чем принято считать, либо инвесторы работают на будущее, компенсируя неуверенность в возврате своих средств имиджевыми победами. Какой молодой предприниматель откажется принять деньги от человека, вложившегося в Facebook, Zynga, Groupon, Spotify и Twitter?
Наконец, не стоит забывать, что Twitter совершенно необязательно выводить на биржу, чтобы отбить средства инвесторов. Через некоторое время можно будет найти новых частных инвесторов, которые оценят компанию еще выше. Именно Мильнер первым понял, что повторяющиеся раунды частных инвестиций могут долго заменять публичные размещения, и пока что этот принцип его не подводил.