Стратегия «купи и держи» на Уолл-стрит давно вышла из моды. В эпоху высокочастотного трейдинга поступают по-другому: купить, получить крошечную прибыль, продать, повторить. Миллионы раз в день. Так заключаются сейчас 50% сделок на рынке акций.
Секрет успеха в этой игре, приносящей почти $6 млрд операционной прибыли только в США, — это скорость, а скорость — это самое быстрое оборудование и программное обеспечение, которое только можно купить за деньги. Intel, IBM и Cisco пришли на этот рынок в прошлом десятилетии, засыпав трейдеров информацией о том, как их оборудование позволяет выигрывать жизненно важные доли секунды на каждой сделке. Мировые затраты на оборудование для биржевой торговли в прошлом году достигли $13,4 млрд, по оценкам TABB Group. Но кто из тяжеловесов действительно может претендовать на титул «короля скоростей»?
Спросите Питера Лэнкфорда, основателя Центра анализа технологий ценных бумаг (STAC; Securities Technology Analysis Center). Именно он поставил перед собой цель создать всемирный стандарт измерения показателей высокоскоростного оборудования для трейдинга. «Мы хотим, чтобы все обращались к нам, как к справочнику», — говорит он.
Выработать новый стандарт с нуля — непростая задача, даже в небольшой индустрии. Но за последние пять лет Лэнкфорд сумел привлечь внимание Уолл-стрит. Помогают высокие ставки: отставание от конкурента всего на одну-две миллисекунды может лишить прибыли в миллионы долларов.
Кроме того, Лэнкфорд сумел убедить своих клиентов, многие из которых являются жесточайшими конкурентами на открытых рынках, работать сообща, чтобы устанавливать показатели STAC. В число клиентов Лэнкфорда, которых он зовет Советом STAC, на данный момент входит более 100 трейдинговых фирм и 50 продавцов оборудования и программного обеспечения. Первые платят единовременный взнос $5000 для вступления в Совет и получения доступа к базе данных STAC, вторые — $10 000 в год. (Доходы Центра Лэнкфорд не раскрывает.)
В прошлом попытки создать общие для индустрии критерии всегда инициировались продавцами, которым хотелось влиять на результаты измерений, чтобы похвастать превосходством над конкурентами. «Мы отдаем ответственность клиентам, потому что критерии должны обладать достаточной ценностью, чтобы люди за них платили», — говорит Лэнкфорд.
Выработать критерии сравнения для стольких компонентов и систем — утомительная работа. Два важных показателя — задержка и пропускная способность (количество данных, которыми система может оперировать в секунду). «Запаздывание с задержкой» может случиться из-за любого из источников: от серверов и процессоров на бирже до маршрутизаторов и переключателей в собственном информационном центре трейдера. STAC тестирует несметное число вариаций, каждый раз изменяя одну переменную, чтобы определить, у каких компонентов во всей системе клиента самая низкая задержка. Проблема с низкой задержкой в том, что зачастую ей сопутствует низкая пропускная способность; трюк заключается в подборе лучшей из возможных комбинаций. «Мы измеряем не только разгон до сотни, но и расход бензина», — говорит Лэнкфорд.
Размер и энергоэффективность тоже имеют значение. Чем меньше оборудование, тем лучше: каждый квадратный метр в биржевом дата-центре стоит тысячи долларов в месяц. И за электричество информационные центры и биржи берут гораздо больше, чем городские службы, поэтому STAC также рассчитывает количество операций за секунду на 1 ватт. Лэнкфорд даже проверяет, как системы реагируют на неожиданное выключение и перезагрузку, чтобы клиенты знали, чего ждать и какая информация может быть утеряна.
Испытания проводятся в лаборатории рядом с Уолл-стрит в Манхэттене. На поиск «правильного» места ушел не один месяц. STAC требовался доступ на крышу — необычная просьба в Манхэттене, — чтобы установить спутниковую антенну GPS и синхронизировать часы с точностью до одной миллионной секунды. Пространство — защищенное системой распознавания отпечатков пальцев и забитое проводами, массой серверов и кондиционеров — также служит хорошим экспонатом для будущих клиентов. Чтобы усилить имидж беспристрастности STAC, Лэнкфорд со своей командой посещают мероприятия в белых лабораторных халатах.
Лэнкфорд вырос в сельскохозяйственной Небраске, где его отец был биохимиком, а мать преподавала музыку. В старших классах Лэнкфорд самостоятельно изучил компьютерный язык, этот навык ему пригодится в Чикагском университете, чтобы подзаработать. После окончания учебы ему предложили работу в Citibank — разработку программ для измерения эффективности международных денежных переводов.
Поработав в First Chicago (сейчас часть JPMorgan Chase), в 1996 году Лэнкфорд перешел в Reuters — одного из крупнейших поставщиков программного обеспечения для мониторинга финансовой информации в реальном времени, например для отслеживания биржевых новостей и цен на товары. В этой компании он вырос до главы подразделения управления информационными потоками. Там он наблюдал несколько переломных моментов в трейдинге, в том числе переход на десятеричную систему исчисления, раскол монополии Nasdaq-NYSE и увеличение роли высокочастотных трейдеров по мировым рынкам. «Всех постоянно подводили новые технологии, — вспоминает Лэнкфорд. — Для разбирающихся людей открывалась масса возможностей».
В 2005 году Лэнкфорд бросил хорошую зарплату, переманил инженера из Reuters и стал предлагать услуги по оптимизации скорости работы трейдинговым фирмам и продавцам оборудования. Дело шло медленно. Потом Лэнкфорд узнал по своим каналам, что Hewlett-Packard заключил большой контракт на поставку трейдингового оборудования одному инвестиционному банку в Нью-Йорке. В банке несколько месяцев проводили внутренние испытания скорости оборудования HP и установили, что оно быстрейшее на рынке, по крайней мере для их целей. HP хотел, чтобы результаты были объявлены, но банк отказался их разглашать.
Изголодавшись по работе, Лэнкфорд предложил HP услуги специалиста по независимым испытаниям. Как только в компании поняли, что можно избежать ада проверки индивидуальных компонентов, освободив тем самым техников, получающих по $200 000, для наблюдения и сортировки комплексных систем, работы стало море.
Лэнкфорд еще больше сблизился с клиентами, создав Совет STAC, где банки и трейдеры могут высказаться о том, как следует измерять эффективность оборудования. Привести все стороны за один стол и удержать их за ним стоило Лэнкфорду года усилий по челночной дипломатии: теперь Совет собирается 6 раз в год, в Нью-Йорке, Лондоне и Чикаго. В отличие от трейдеров, продавцы оборудования не имеют права голоса по критериям, но участие в Совете дает им возможность получить лучшее представление о том, чего хотят их клиенты.
Перед Лэнкфордом сейчас стоит трудная задача: сохранить таланты. Крупнейшая фирма, занимающаяся высокочастотным трейдингом, недавно забрала одного из его лучших инженеров. Собеседование состояло из одного вопроса: «Значит, вы работаете в STAC? Хорошо, это все, что мне нужно знать».