Гендиректор телеканала «ТВ3» Дарья Фиалко никогда не стремилась жить и работать в Москве. Она выросла в Киеве, там же поступила на филологический факультет (романо-германское направление) Национального университета, решив, что иностранные языки станут полезной базой для будущей профессии. Но какой именно профессии, Дарья пока не предполагала. Не знала ровно до того момента, пока в 1997 году, будучи первокурсницей, не попала на вечеринку телеканала Александра Роднянского «1+1». Уже вскоре Фиалко занималась на этом телеканале мониторингом СМИ, потом брала интервью у звезд телеканала, а через три года переключилась на работу с контентом. В 2005-м Фиалко назначили программным директором телеканала «1+1», а в сентябре 2008-го она перешла в компанию Star Media (крупнейший производитель и дистрибьютор телеконтента на территории СНГ. — Forbes) на должность генерального продюсера телевизионных проектов.
В 2011 году Фиалко приняла предложение о переезде в Москву и в декабре 2011 года была назначена гендиректором «ТВ3», входящего в холдинг «ПрофМедиа».
— Нелегко было принять решение о переезде не просто в другой город, а в другую страну?
— У меня была проблема, как оставить родителей. Я же единственный ребенок в семье. Кто будет о них заботиться? Но они у меня молодые мобильные люди, могут сесть в самолет и прилететь в гости. Иногда это занимает меньше времени, чем, например, проехать по трассе Новая Рига.
— Когда вам поступило предложение от «ТВ3», речь шла о перезапуске канала или о развитии внутри старой концепции?
— Акционеров не устраивали бизнес-показатели, и от меня ждали новых идей. «ТВ3» мог стать любым каналом. Я разрабатывала несколько параллельных концептов, но тема мистики показалась мне самой ценной. В России зашкаливающая мистификация сознания. Не думаю, что где-то еще в мире есть нечто подобное. Феноменальный успех шоу «Битва экстрасенсов», которое выходит уже много лет и является одним из лидеров эфира ТНТ с долей 20%, говорит сам за себя. А «ТВ3» в последние годы как-то незаметно ушел от мистики, будто испугался. К тому же раньше руководство видело эту тему исключительно в мрачных тонах. И, думаю, с этим и было связано уменьшение аудитории. А мне же хотелось разыгрывать мистическую историю дальше и иначе. Главными для канала теперь будут слова «развлекательный» и «мультижанровый».
— С каких показателей вы начали работу и какие цели поставили перед вами акционеры?
— В декабре 2011-го я получила канал с долей аудитории 2%. И это катастрофически мало при том покрытии, что у нас есть, — около 80% территории России. Для сравнения: когда «ТВ3» перезапускался в 2007-2008 годах со слоганом «Настоящий мистический», доля достигала 4-4,5%. Невозможных целей акционеры не ставили, они одобрили мой в меру амбициозный план. Весной и летом 2012 года наша доля выросла до 3,5% — за счет повышения лояльности той аудитории, что у канала была. Теперь новая задача — привлекать нового зрителя на канал.
— Телевидение — это ведь не быстро окупаемый бизнес?
— В России, где объем рекламного рынка гораздо больше, к примеру, украинского, есть возможность для быстрой окупаемости. Если речь идет о существующем канале (у которого есть частота вещания, материальная база, аудитория и т. д.), при грамотной политике инвестиций можно выйти на рентабельность на второй-третий год. Хотя, конечно, у телевидения есть свои особенности, из-за которых его сложно просчитать. Телевидение — это очень субъективная история. Фактор выбора сценариста или режиссера для одного проекта может сыграть решающую роль для рентабельности бизнеса в целом.
— С вашим приходом команда «ТВ3» сильно обновилась?
— Существенно. Особенно департамент производства и программный отдел. Я привела с собой двух продюсеров, с которыми работала последние несколько лет на Украине. Программного директора нашла в России.
— Как рождаются идеи новых программ? Это, как правило, коллективный мозговой штурм или частные озарения?
— Это происходит как и где угодно. Но не стоит представлять телевидение как исключительно креативный процесс. Творчество — это всего лишь малая толика. У нас тонна часов эфира, и нам нужно постоянно подкармливать фабрику контентом. Круто, когда удается придумать нечто новое — жанр, подход и т. д. Но в целом 90% телевизионной сетки должны быть последовательными программными решениями, а не бесконечным творческим поиском.
— Вы действительно верите, что мистика ведет к гармонии?
— Я не прожженный материалист. Верю ли я, что существует нечто чудесное и необъяснимое в этом мире? Безусловно. Верю ли я в энергетику людей? Да. В концепции канала мистика — это все, что удивляет, что не объяснить логикой. Мы не можем сказать зрителю: читайте, к примеру, Кастанеду, и вам многое в жизни станет понятнее. Но мы можем сказать: сходите к гадалке, возможно, она подскажет решение. Гадалки — тонкие психологи, понимающие систему человеческих реакций.
— То есть вы пойдете к экстрасенсу, чтобы решить важный вопрос?
— Я не пойду, но это не значит, что я не верю в людей с необычными способностями.
— В связи с мистической тематикой не возникает ли у канала проблем с православной церковью?
— Нет, мы даже обсуждаем один совместный проект — документальный цикл «Святые».
— Насколько активно вы участвуете в рабочем процессе по запуску новых программ?
— На всех больших и важных проектах я всегда утверждаю сценарий, ведущего и кастинг, часто присутствую на съемках, принимаю первые готовые программы. После того как проект встал на рельсы, его ведут продюсеры канала. С идеей запустить линейку новостей, к примеру, с первого дня носилась. А сейчас отсматриваю каждый монтаж своего любимого детища — проекта «У моего ребенка шестое чувство» о детях с необычными способностями.
— Как в такое плотное рабочее расписание встраивается личная жизнь?
— Не вижу никаких проблем. На мой взгляд, для современной женщины вопрос совмещения карьеры и семейной жизни больше не является проблемой. Для личной жизни есть утро, вечер, ночь, выходные, отпуск, для работы — все остальное время. Я много работаю, да, но работаю быстро и умею распределять время. К тому же у меня нет зависимости рабочего дня от светового. Могу отсмотреть видеоматериал дома или поехать на съемки ночью. Я уже вполне наладила свою жизнь в Москве, и у меня хватает времени и на личную жизнь, и на друзей, и на кино, и на театр. Жить в Москве и не ходить в театр — это, по-моему, странно.
— Как начинается ваш обычный рабочий день?
— Будильник звонит в 9. Из дома еду либо сразу в офис, либо на встречу, либо на фитнес. Без спорта не могу. Бассейн, тренажерный зал обязательно.
— К чему в Москве вам сложнее всего было привыкнуть?
— Наверное, к погоде. Шесть месяцев в году дожди и пасмурно, а три месяца — темень и снег. Но все равно, мне здесь комфортно. Пробки? Да, чудовищные. Но я выбрала правильный район для жизни, в центре, но при этом близко к офису.
Но был момент, к которому я не была готова: общение внутри коллектива здесь строится по-другому. На Украине оно более демократичное, а в России нужно больше дистанции, каждому нужно понимать, кто в доме хозяин. К открытости в диалоге между начальником и подчиненным в России не привыкли. Первые два-три месяца я буквально заставляла людей говорить. Они молчали — не в силу страха, а в силу привычки: есть руководство, принимающее решения, а наше дело — исполнять. Такие перекосы на телевидении недопустимы. Это не тот бизнес, где нужно большое количество бессмысленных исполнителей. Тут либо люди имеют свое мнение и готовы его высказывать, либо зачем они нужны?
— Тот факт, что вы молодой руководитель и что вы женщина, создает дополнительные проблемы в общении с коллегами и деловыми партнерами?
— Сейчас уже нет. Иногда вижу в глазах собеседников восхищение — это только приятно. Но когда я в 20 с небольшим лет была программным директором, то встречалась и с недоверием, и с недоумением. Поэтому выработала главное правило — я всегда веду себя естественно, а не самоутверждаюсь за счет занимаемой должности.
