Директор департамента банковского надзора Банка России Анна Орленко покинула свой пост 28 сентября 2018 года. О новом руководителе к моменту написания этой заметки не было ничего известно. Но кто бы ни пришел ей на смену, вновь назначенному руководителю надзора придется решать сложные задачи, возможно, даже кардинально менять сам подход во благо всей банковской системы. Попробуем порассуждать о состоянии надзора сейчас и о путях его улучшения.
За последние пять лет сотни банков лишились лицензий, другие были вынуждены слиться с более крупными игроками, третьи отправились на санацию. Столь массовый отзыв лицензий, естественно, породил бурную дискуссию о прозрачности и эффективности банковского надзора. Вспомним хотя бы памятный релиз от рейтингового агентства Standard & Poor's Global Ratings летом прошлого года, когда его аналитики прямо указали на то, что качество надзора низкое, а Банк России занимается проблемными банками с «недостаточной прозрачностью», слишком поздно вмешиваясь в ситуацию.
Действительно, возникает вопрос: почему у одних банков нужно было отзывать лицензию, а других — отправлять на оздоровление? За примерами далеко ходить не надо: в то время как Мастер-Банк и «Софрино» лицензий лишились, ВОК-Банк и Социнвестбанк подпали под санацию. У одних отправленных в небытие банков капитал был, у других — одни дыры. Спрашивается, куда смотрел надзор?
А аналитики S&P как в воду глядели — буквально через пару месяцев ЦБ взял на санацию сразу три группы крупнейших частных банков. Кстати, ему пришлось полностью поменять сам механизм — вместо Агентства по страхованию вкладов санировать «ФК Открытие», Бинбанк и Промсвязьбанк пришлось самому регулятору. Проглядели? Сложный вопрос.
В агентстве Fitch считают, что Банк России мог бы сэкономить до полутриллиона рублей бюджетных денег, если бы отозвал лицензии сразу. А из недавнего доклада Аналитического центра при правительстве мы узнали, сколько страна заплатила за финансовую стабильность, начиная с конца 2013 года: ни много ни мало 6 трлн рублей. При этом в ходе ликвидации банков с отозванными лицензиями нередко выяснялось, что их активы таяли постепенно по мере работы, однако расходы на труд ликвидационной команды вовсе не снижались по мере «уменьшения» смысла ее деятельности. Взять, к примеру, тот же случай с банком «Югра», где подавляющее большинство заемщиков сейчас массово банкротятся и ликвидируются. Что с этим дальше делать регулятору, непонятно.
Иногда Банк России сравнивают с дровосеком, который рубит гнилушки в зараженном лесу, иногда — с хирургом, который в запале режет направо и налево, но упускает проблемные места. Метафоры можно продолжить. Но также стоит признать, что Центробанк, как бы то ни было, смог сохранить устойчивость всей системы и доверие потребителей. Это важно.
Многие эксперты поддерживают «очищение огнем». Недобросовестных банкиров стало в разы меньше — налицо прогресс в ужесточении надзора и результатах этой работы. Регулятор прекрасно осознает проблемы и получает все больше полномочий. Чего стоит хотя бы закон 263-ФЗ, согласно которому он получил беспрецедентные права устраивать проверки без уведомления, что означает беспрепятственный доступ в банковские помещения, к документам, даже если они содержат коммерческую, служебную и банковскую тайну.
Профильное сообщество возлагает большие надежды и на внедрение поведенческого надзора. Каким он должен стать? Не слишком слабым, не слишком сильным — своевременным, индивидуальным, что критически важно, а также, конечно же, оперативным. Но в качестве приоритета Банку России стоит выделить поддержание конкуренции. Что мы сегодня имеем? Больше двух третей всей прибыли получают госбанки, а рентабельность частных банков стремится к нулю. Этот процесс, к сожалению, не остановить. Регулятор упускает эту задачу — создание условий для конкуренции. Но эта проблема выходит далеко за рамки функционала департамента по банковскому надзору ЦБ, поскольку стала общегосударственной.
Разве устойчивость и стабильность банка определяется его количественными параметрами или участием в нем государственного капитала? Конечно же, нет. Вызывает обеспокоенность и разделение банков на универсальные и так называемые базовые. Новому руководителю банковского надзора Банка России придется решать сложнейшие задачи, суть которых заключается в тонкой настройке надзора. Иначе банковский рынок будет наступать на одни и те же грабли. Мало кто верит, что ситуация кардинально изменится с приходом нового руководителя банковского надзора, поскольку проблема слишком масштабная. Задача состоит в том, чтобы кардинально поменять всю парадигму: начать переход от привычной, но неэффективной государственной экономики к экономике подлинно рыночной. Правда, на это могут уйти годы.