Исчезающий Арал и женские платки: лучшие работы художниц на Бухарской биеннале
Юнь Чо, Южная Корея
Работа южнокорейской художницы Юнь Чо «Темные века лучше, пустыня — будущее» представляет собой две башни, составленные из керамических кирпичиков, напоминающих смартфоны с «выжженными» экранами. Форма у них одна, а покрывающие их цветные разводы отличаются. Между башнями расположился неоновый телефонный номер с кодом Узбекистана — работа создана в коллаборации с мастерами Бунёдом и Бехзодом Юнусовыми.
Юнь Чо в своем творчестве исследует, как в жизни современных корейцев встречаются традиции и новые технологии, как этот синтез влияет на повседневный опыт каждого человека в отдельности и на общество в целом. В своих инсталляциях художница передает эмоции от постоянно ускоряющегося темпа жизни, обращая внимание на то, в каком сложном времени мы оказались.
Жазгуль Мадазимова, Киргизия
Для создания инсталляции «Тысяча молитв» Жазгуль Мадазимова собрала у жительниц Бухары сотни платков и связала их в единую композицию, которая напоминает позвоночник животного, нависающий прямо над улицей. В своей работе художница вдохновлялась тибетскими молитвенными флагами: на них пишут мантры, которые ветер разносит вокруг, благословляя и защищая тех, кто повязал флаги.
«Эта работа — разговор с памятью: используемые в ней женские платки представляют ткань, которую мы видели с детства у матерей, сестер, теть каждый день и на каждом важном семейном празднике. В них объединены сила и уязвимость», — замечает сама художница. В конце биеннале ее работу разберут в рамках перформанса, чтобы, по ее словам, дух этого рукотворного существа смог «ожить и мирно исчезнуть, подобно ветру, несущему молитву всему сущему».
Химали Сингх Соин, Индия/Великобритания
У Узбекистана нет выхода к морю, одним из главных водоемов на территории страны раньше было Аральское море, большую часть которого сегодня занимает пустыня. Осмысляя эту экологическую катастрофу, художница Химали Синь Соин вместе с Дэвидом Соин Тапессером создала инсталляцию «Жажда» в виде двухкилометрового гобелена, напоминающего традиционный узбекский икат — ткань с ярким узором. В качестве орнамента здесь — спутниковые снимки исчезающего Аральского моря, которые позволяют проследить, как в течение 100 лет оно постепенно мелело. Цвет по мере высыхания моря меняется от глубокого синего до оттенков мха и соляных разводов.
Работа художников протянулась вдоль городского канала — от крытого базара Токи Саррофон до Медресе Рашид. Полотно разделено на три части, которые своим расположением на разной высоте напоминают волну.
«Суфийские поэты представляют любовь как непрямой свет солнца, отраженный в воде, — «Жажда» приглашает воду обратно на землю, словно ожидая прибытия того, кого мы любим», — говорят художники о своей инсталляции.
Сауле Сулейменова, Казахстан
Сауле Сулейменова с 2015 года работает над серией «Целлофановая живопись» — она создает картины, полностью выполненные из использованных цветных полиэтиленовых пакетов. В «Целлофановой живописи» она говорит на самые разные темы. В работе, название которой — Kutadgu Bilig, отсылает к одноименной поэме XI века (можно перевести как «Наука быть счастливым»), Сулейменова, например, исследует роли женщин в Центральной Азии, как те, которые они выбирают сами, так и те, что им навязывает общество. Материал она собрала у жителей Бухары — поставила на улицах специальные боксы с табличками на разных языках о том, что туда можно складывать ненужные пакеты.
Вместе с народным ансамблем Shiru Shakar художница создала несколько картин, которые показывают танцующих и поющих женщин. Сами участницы ансамбля, активно выступая, стараются своим примером противостоять вытеснению пожилых женщин из общественной жизни.
Женя Ким, Узбекистан
Вход в инсталляцию дизайнера и основательницы модного бренда J.Kim Жени Ким «Дом надежды», которая занимает несколько комнат, напоминает гардероб: на вешалках висят архивные вещи бренда, а винтажные узбекские ткани отсылают к традиционным тюкам, в которых раньше хранили самое ценное. Внутри первой комнаты — фотографии Зилолы Саидовой, запечатлевшие жителей Узбекистана. Снимки украшены золотой вышивкой, которая раньше была доступна только бухарской элите, а теперь обрамляет образы простых людей, в которых, как отмечает сама Ким, и живет душа города.
Во второй комнате цветочный узор на ткани, которой обиты все четыре стены, плавно переходит в поле настоящих розовых цветов под ногами. А в третьей в Бухару «возвращаются» аисты, которые из-за нехватки воды вынуждены были искать новые места для жизни — в городе о них напоминают скульптуры на крышах крытых базаров. В работе Ким они воплощены в виде фигурных ножниц, которые выковали кузнецы Зохир и Саид Камоловы.
Ойжон Хайруллаева, Узбекистан
Синяя и бирюзовая мозаики, которые можно увидеть на стенах древних мавзолеев и медресе в Самарканде и Бухаре, — источник вдохновения для художницы Ойжон Хайруллаевой, которая сама родом из города, принимающего биеннале.
В основном она создает мозаики в цифровом виде, перенести их в реальность ей помогли мастера Рахмон Тойров и Рауф Тахиров. Для Бухарской биеннале Хайруллаева разработала мозаики «Восемь жизней», которые органично вписались в ландшафт древнего города, — на них изображены сердце, кишечник, мозг, печень, легкие человека.
В этой работе Хайруллаева, пережившая многолетнюю депрессию, говорит о связи ментального и физического здоровья, а также о том, как друг о друге заботятся женщины — «Восемь жизней» она посвятила своим матери и бабушке.
Азиза Кадыри, Узбекистан/Великобритания
Азиза Кадыри работает с текстилем и костюмами и в своем творчестве исследует темы миграции, идентичности, деколонизации и утраты языка.
За основу инсталляции «Вырезанные из одной ткани» Кадыри взяла историю своего деда: в 1969 году он, будучи советским узбекским исследователем, изучал хлопкоочистительное оборудование в США. Художница объединила рассказы дедушки о той поездке и его чертежи, архивные изображения и орнаменты, созданные искусственным интеллектом на основе традиционного текстиля Центральной Азии. В результате получилась работа, которая может стать отправной точкой для разговора об истории промышленности, экологии и жизни диаспоры.
Местная вышивальщица Юлдуз Мухиддинова создала традиционную узбекскую вышивку-сюзане, которая представлена рядом с деталями хлопкоочистительной машины — так Кадыри говорит о прогрессе, который влияет на традиционные ремесла. Свои работы Кадыри называет переосмыслением фрагментов прошлого, возвращением голоса тем, кто забыт, и «приглашением для зрителей воссоединиться с историей, нарушенной миграцией и промышленностью».
Таус Махачева, ОАЭ/Россия
В металлических «Вывернутых фруктах» Таус Махачевой, которые она создала совместно с художницами Анель Улумбековой, Аделиной Узьяковой, Анастасией Ким, Ольгой Ким, Татевик Карапетян и женским шелтером «Ойдин Нур», угадываются преобразованные силуэты вишни, груши и других фруктов. В этой работе художница исследует расширение прав и возможностей женщин и то, через какие трансформации они проходят в своей жизни. На скульптурах серебряными выпуклыми буквами на русском языке написаны фразы «Ты имеешь право быть», «Ты имеешь право не согласиться», «Ты имеешь право быть счастливой», «Ты имеешь право быть слабой» — эти слова поддерживают, символизируют женскую стойкость и провозглашают свободу быть собой.
Инсталляция Махачевой двухчастная: скульптуры фруктов расположены у пруда, некоторые погружены в воду. Вторая часть — в Медресе Гаукушон. В ней художница переосмысляет традиционные украшения узбекских невест.
Лайла Гоар, Египет/США
Художница и шеф-повар Лайла Гоар, следуя названию биеннале «Рецепты для разбитых сердец», создала съедобную инсталляцию — несмотря на это, ее, как и другие экспонаты, употребить в пищу нельзя.
Гоар построила павильон с навесом, стены и крыша которого состоят из длинных нитей навата — это традиционная сладость, популярная в Центральной Азии. Нават представляет собой кристаллический сахар, вываренный из сахарного сиропа и виноградного сока с добавлением шафрана. Приготовить нават Гоар помог местный мастер Илхом Шоймкулов.
Под палящим узбекским солнцем арт-объект плавится и сахар стекает на землю. Самостоятельно изготовив нават, Гоар следовала традиционной технологии, которую сегодня заменяют конвейеры на промышленном производстве — так она сохраняет память о культуре целого народа.
Марина Перес Симон, Бразилия
Работа Марины Перес Симон «Без названия» заполнила центральную часть одного из бухарских караван-сараев — постоялых дворов для караванов, которые останавливались здесь на Великом шелковом пути.
Свои красочные абстракции Перес Симон создает, вдохновляясь пейзажами, собственными воспоминаниями и личными переживаниями. Масштабную мозаику в Бухаре она разработала вместе с узбекским мастером Бахтияром Бобомурадовым. Используя яркие цвета, художница создала оазис, окруженный песочными стенами караван-сарая.