Польза для женщин и бизнеса: как Ирина Евдокимова продвигает фемтех в России
Фемтех (FemTech) включает в себя продукты и технологии, которые улучшают жизнь и здоровье женщин. Это, например, трекеры менструального цикла и другие мобильные приложения, отслеживающие состояние здоровья, медицинские девайсы, просветительские и образовательные проекты, решения для здравоохранения. По данным платформы для инвесторов Dealroom, в 2024 году совокупная стоимость фемтех-компаний во всем мире оценивалась в $27,9 млрд. Глобальный фемтех-рынок, по прогнозам Statista, может достигнуть $117 млрд к 2029 году.
Ирина Евдокимова создала Femtech Force — бюро продуктовых исследований и первое русскоязычное медиа о технологиях в сфере женского здоровья. С этим проектом она вошла в шорт-лист премии Forbes Woman Mercury Awards — 2025 в номинации «За открытия или достижения в науке и технологиях». О других участницах шорт-листа можно узнать по ссылке.
— Скорость развития фемтеха в целом увеличилась за последние несколько лет. За счет чего это произошло?
— Во-первых, это довольно молодая отрасль. Термин «фемтех» появился в 2016 году. Кроме того, мы все-таки постепенно, я надеюсь, двигаемся в сторону гендерного равенства, и у женщин появляется больше доступа к личному капиталу, а значит, и больше потребностей, связанных со здоровьем и качеством жизни.
За последние несколько лет появилось несколько международных фемтех-акселераторов, и рынок созрел для серьезных инвестиций. Maven (телемедицинская платформа. — Forbes Woman) привлекла $125 млн в октябре 2024-го, а Midi Health (компания предлагает помощь в менопаузу. — Forbes Woman) — $150 млн весной 2025-го. Oura, изначально производитель фитнес-трекера в виде кольца, который измеряет параметры здоровья, теперь активно развивает женское направление. В 2025 году компания привлекла $900 млн, открыто ориентируясь на женскую аудиторию. Компания Flo стала в прошлом году единорогом. Мне кажется, это особенно всколыхнуло русскоязычный рынок, потому что основатели из Беларуси.
Тема менопаузы стала настолько популярна, потому что в развитых странах демографическая группа женщин старше 40 лет довольно большая, и это люди, у которых есть капитал, и они тоже хотят нормальную жизнь. Более того, я считаю, что менопауза — это не только вопрос женского здоровья, он влияет и на экономику. Производительность женщин во время менопаузы может снижаться. Некоторые из них уходят с работы или переходят на полставки — эту проблему могут решать работодатели, обеспечивая специалисток страховками или какими-то дополнительными услугами.
— Чем вы занимались до того, как прийти в фемтех?
— Я вообще по образованию клинический психолог, работала с людьми, испытывающими проблемы с зависимостями, в том числе с наркотической. Через эту тему я постепенно стала больше узнавать о заболевании, которое часто сопутствует зависимости, — ВИЧ-инфекции. В России начала 2010-х его связывали исключительно с людьми, которые употребляют наркотики, но это не единственный путь передачи.
В 2013 году я познакомилась с коллегами из ассоциации «Е.В.А.», поучаствовала в их тренинге и поняла, что то, чем они занимаются — помогают женщинам с ВИЧ в России, — мне очень откликается. Первым моим проектом в «Е.В.А.» стала организация обучения и работы равных консультантов — женщин, которые живут с ВИЧ и могут поделиться своим опытом с теми, кто только узнал о своем статусе. В «Е.В.А.» я проработала несколько лет и заканчивала уже как исполнительный директор.
Мы оказывали социальную и медицинскую помощь женщинам с ВИЧ, проводили исследования. Например, доказали, что ВИЧ-положительной женщине после родов сложнее придерживаться схемы лечения, ей нужен особый подход, социальная поддержка, которая разгрузит и поможет сохранить здоровье — и свое, и ребенка.
Позже я работала в фонде «Нужна помощь» (признан иноагентом. — Forbes Woman), где запустила и монетизировала онлайн-школу для профессионалов некоммерческой сферы, которые хотят вести более открытую коммуникацию со своими жертвователями и принимать частные пожертвования.
— Как вы перешли от работы в НКО к собственному проекту?
— Параллельно с работой в НКО у меня уже были свои проекты, тоже женские, которые я развивала из собственной боли. Например, в 2015 году, когда я столкнулась с гинекологическим насилием во время осмотра, завела проект «Просветительские женские консультации» (сегодня он не работает. — Forbes Woman). Это группа «ВКонтакте», где буквально за несколько дней собралось 2000 подписчиков. Меня это очень удивило, но тогда я поняла, что это реальная боль многих женщин. Еще я создала районную женскую футбольную команду «Нина Демме» для соседского сообщества — это бесплатные тренировки для женщин, живущих в районе Свиблово в Москве.
Несколько лет назад я анализировала свою профессиональную биографию и осознала, что моя миссия сильно пересекается с женским здоровьем. Каждый раз, когда я вписываюсь в такие проекты, я получаю от этого больше удовольствия, чем выгорания. Я занималась исследованиями и общалась с врачами; у меня нет страха перед медицинской тематикой.
Проект Femtech Force появился очень просто. Мне было интересно побольше узнать про фемтех, и я стала искать людей, которые в этой теме разбираются. При этом мне было не только интересно самой говорить с ними, но и хотелось рассказать о фемтехе другим. Первое, что я сделала, — завела подкаст. Это было в начале 2023 года (на декабрь 2025-го вышел 61 эпизод. — Forbes Woman). В подкасте Femtech Force мы изначально говорили про карьеру в фемтехе, а сейчас я часто приглашаю предпринимателей или ученых, с которыми разговариваю уже про индустрию в целом или про то, как строить бизнес в ней. Я пока не планирую останавливаться — это очень хорошая возможность познакомиться с основателями и получить классные инсайты с рынка.
В этом году мы провели онлайн первую русскоязычную фемтех-конференцию Femtech Force Jam. На нее зарегистрировались более 900 участников не только из России, но и из Центральной Азии. У нас были и российские, и иностранные спикеры, например, из Flo Health, Diagnio (популярные приложения для мониторинга самочувствия женщин и их менструального цикла. — Forbes Woman). Был спикер из венчурного фонда, который инвестирует в биотехнологические компании: он рассказывал про разработку лекарств для женщин. Была Яна Азнавур, номинантка рейтинга Forbes «30 до 30», которая в Америке делает стартап Endometrics — разрабатывает диагностику эндометриоза по биомаркерам в менструальной крови.
Компания Oura поделилась, что женщины преобладают среди пользователей их кольца, хотя изначально это устройство создавалось для биохакеров, среди которых преимущественно мужчины. Oura запустила несколько функций для женщин: трекер цикла, отслеживание метаболического здоровья, режим беременности и перименопаузы. Сейчас они проводят клиническое исследование среди беременных, цель которого — изучить, могут ли диджитал-биомаркеры, которые собирает кольцо, предсказывать в том числе осложнения беременности.
Также на конференции я узнала, что российский трекер цикла Clatch (запущен МТС в 2024 году. — Forbes Woman) уже достиг аудитории в 2 млн, и большая часть его пользователей — молодые девушки. А еще — что на научные исследования женского здоровья (исключая онкологию) идет всего 1% от всех инвестиций в исследования здоровья.
— По сути Femtech Force вырос из подкаста и медиа. На каком этапе вы поняли, что нужно двигаться дальше и запускать новые направления?
— После запуска подкаста быстро выяснилось, что мало кто понимает, что такое фемтех, и что нужно вести более широкую просветительскую деятельность. Мы завели Telegram-канал и пошли в разные медиа для того, чтобы в них появились публикации про фемтех. Наша задача заключалась в том, чтобы русскоязычный рынок увидел это слово и начал рассматривать сегмент всерьез.
Потом мы подумали, что неплохо было бы провести исследование российского рынка фемтеха. Мы обратились в инвестиционную компанию Kama Flow и поняли, что на горизонте пяти-семи лет потенциал российского фемтех-рынка оценивается в 110 млрд рублей. Сегодня его объем не превышает 9 млрд рублей. Потребности женщин в вопросах своего здоровья недостаточно закрыты, и рынку здравоохранения есть куда расти. После этого провели конференцию и запустили консалтинг.
— С какими запросами к вам обращается бизнес?
— У нас хорошая команда людей с продуктовым бэкграундом, с опытом в дизайне и аналитике, а также врачи. Мы каждый день исследуем рынок, отслеживаем тренды. Это отдельная работа, на которую, по моему опыту общения с фаундерами, у компаний не остается времени — они занимаются разработкой продукта, управлением командой. А мы выполняем за них глубокий ресерч рынка и внутренних процессов компании.
Например, к нашей команде обратилась основательница приложения Ēastragene для контроля менструального цикла Яна Цокунова и попросила спустя год после запуска оценить проделанную командой работу и разработать план по перезапуску. Мы проанализировали тренды в отрасли, представили разбор российских и зарубежных сервисов-конкурентов, разработали маркетинговую стратегию продукта.
— Для людей, которые о фемтехе что-то слышали, он часто ассоциируется именно с менструальными календарями. Какие ниши вы еще видите в этом сегменте? Где конкуренция высокая, а где еще есть поле для новых продуктовых решений?
— Действительно, трекеры цикла — самые известные решения для обычного пользователя. Сейчас в России наиболее востребованными будут решения в сфере сохранения фертильности, повышения эффективности вспомогательных репродуктивных технологий, а также решения для женщин в перименопаузе и пост-менопаузе, так как это самая большая возрастная группа женщин.
Самая высокая конкуренция сейчас среди создателей ботов и приложений, помогающих отслеживать цикл или беременность. На мой взгляд, пока недостаточно решений — например, страховых планов или комплексных чекапов — как раз для женщин в перименопаузе.
— Чем отличается рынок фемтеха в Европе, США и России?
— Мировой рынок отличается от российского по структуре: самым «густонаселенным» сегментом оказывается «Уход при гинекологических состояниях» (соотносим с категорией «Здоровье органов малого таза и тазового дна»), за ним следуют «Менструальное здоровье и контрацепция» и «Беременность и послеродовое восстановление».
В России же именно направление «Беременность и послеродовое восстановление» составляет 27,7% от всех продуктов. Второй по популярности категорией является «Менструальное здоровье и контрацепция» с долей 18,5%. За ним следует «Женское здоровье и благополучие» (Wellness) с 15,4%.
Рынок решений в сфере здоровья в значительной степени зависит от системы здравоохранения страны — к такому заключению исследователи приходят, рассматривая отдельные кейсы в мировой практике.
В США практически все здравоохранение частное и дорогое. Это объясняет широкий спектр потребительских решений — мобильные приложения, домашние тесты, девайсы. Также не стоит забывать, что на этом рынке — самая платежеспособная аудитория. Кроме того, в США услуги, связанные со здоровьем, часто оплачивает работодатель, предоставляя сотрудникам health benefits (соцпакет, страховку. — Forbes Woman), поэтому бизнес-модель почти всех местных фемтех-единорогов связана с предоставлением услуг крупнейшим работодателям.
В Европе и Великобритании, несмотря на то что срок ожидания приема у врача все равно остается значительным, система здравоохранения государствоцентрична и часто бесплатна для конечного потребителя. Это обусловливает меньший по сравнению с рынком США объем предлагаемых потребительских решений. Здесь игроки намного осторожнее в отношении технологий и регулирования, а в инвестиционном аспекте рынок скорее напоминает российский, нежели американский: государственные гранты поддерживают инновации, и у фемтех-разработчиков нет стимула обращения к бизнес-ангелам и венчурным фондам.
— Есть какие-то барьеры, которые мешают развитию индустрии? Все-таки о многих процессах в женском организме все еще не принято говорить открыто.
— Само слово «фемтех» до сих пор вызывает недопонимание. Многие считают, что это какой-то «феминистский Tech», и ждут драмы. Я каждый раз начинаю с определения. Объясняю, что это про технологии в сфере женского здоровья, что этим занимаются и женщины, и мужчины.
Есть барьер в виде приоритетов в экономике. Есть ограничения в поставках технологий и материалов из-за санкций, и я вижу, что эту проблему сейчас пытаются решить на уровнях университетов научными разработками. Но одно дело, когда ты ведешь научную работу, и другое — сделать так, чтобы это дошло до рынка.
Гендерные стереотипы до сих пор мешают и в мире, и в России получать финансирование, потому что, если мы посмотрим на выборку инвесторов, то в основном это мужчины. От 70% до 80% основателей фемтех-стартапов — женщины, при этом основанные женщинами стартапы привлекают значительно меньше инвестиций, чем мужские. Несколько лет назад я общалась с одним инвестором, который искренне не понимал, зачем женщинам нужен трекер цикла.
Среди инвесторов распространен стереотип о том, что фемтех — это что-то узкоспециализированное. Однако женщины составляют половину населения планеты, поэтому это довольно большая аудитория. Женщины принимают 80% финансовых решений о здоровье семьи, поэтому если зарекомендовать для них продукт и затем расширить его до мужской аудитории, женщины уже будут вас знать и вам доверять.
Женщины и сами боятся что-то узнавать о своем здоровье. Например, есть представление, что в перименопаузе просто больше невозможно забеременеть. На самом деле это довольно сильная перестройка организма, которая длится несколько лет и протекает у всех по-разному: до полного прекращения менструации беременность возможна.
— А с какими трудностями столкнулся ваш проект?
— Нельзя сказать, что мы полностью являемся финансово устойчивыми. Мы еще ищем свою модель монетизации: уже зарабатываем, но все еще не покрываем все наши потребности.
Когда я только начала этим заниматься, было сложно объяснять людям, что такое фемтех. Я плотно общаюсь с предпринимательским сообществом — там много парней, и они довольно часто не с большим интересом к этому относились, в отличие от девушек, но мне кажется, что ситуация стала меняться. В прошлом году я выступала на IT-конференции с рассказом о фемтехе и очень удивилась, что в конце выступления ко мне подошли в основном парни и начали мне задавать вопросы или рассказывать истории. Это в том числе были очень личные отзывы: «Знаешь, моя мама сейчас переживает менопаузу». В тот момент я поняла, что в русскоязычной среде что-то меняется и есть почва, на которой могут расти разные продукты.
— Какие у вас планы по развитию проекта?
— Я бы хотела запустить акселератор фемтех-продуктов в России. Мне кажется, так можно собрать всю имеющуюся классную экспертизу и помочь молодым инноваторам или, наоборот, врачам, которые хотят уйти в технологии, создать такие продукты и для системы здравоохранения, и для женщин. Пока я рассматриваю, где он должен появиться: на базе университета или на базе уже существующего акселератора.
Следить за новостями о премии и читать истории всех ее участниц можно на сайте www.forbes.ru по хештегу #Forbes Woman Mercury Awards и во всех социальных сетях Forbes.