Кагор из региона Каор
Те, кому приходилось проезжать через Францию, знают, что Каор — точка на карте, старый небольшой город на реке Лот, к юго-востоку от Бордо и к северу от Тулузы. Созвучие с названием красного десертного вина не случайно: в Каоре тоже делают вина, и, хотя они совсем не похожи на сладкое воспоминание детства, кагор и Каор связывает удивительная история.
Расположенный на пересечении торговых путей Каор слыл городом ростовщиков, чье ремесло церковь Средних веков считала греховным. С легкой руки автора «Божественной комедии», который упомянул Каор через запятую с Содомом, его имя стало олицетворением греха и разврата. Однако то ли по закону вселенской гармонии, описанному в том же гениальном произведении, то ли по иронии судеб, вину именно этого города суждено было стать главным церковным вином.
В лоно церкви его ввел папа Иоанн XXII, в миру Жак д’Юэз, преемник Климента V, уроженец Каора, оставшийся в памяти потомков как сын башмачника и жестокий гонитель тех, кто в абсолютной бедности видел подражание Иисусу. Это он обвинял францисканцев-миноритов в ереси и сжигал алхимиков на кострах. Читатели «Имени Розы» Умберто Эко и хроник Мориса Дрюона должны его помнить.
Примечательно, что восхождение Жака д’Юэза на папскую кафедру началось с обучения у алхимиков. Он поступил в одну из двух лучших средневековых школ медицины в Монпелье, где преподавал легендарный Арнольд из Виллановы — алхимик, теолог, винодел, переговорщик и врач, избавивший от мучительных болезней нескольких самых влиятельных людей рубежа XIII и XIV веков. О том, что будущий папа ценил своего учителя, свидетельствует хотя бы тот факт, что именно Арнольд был вызван из Солерно к одру заболевшего Климента V. Правда, по пути в окрестностях Генуи при невыясненных обстоятельствах перешагнувший за седьмой десяток медик погиб. Так вот, именно Арнольдом из Виллановы в книге Liber Aquavitae был впервые описан способ приготовления сладких крепленых вин — таких как кагор, который мы знаем. Неслучайное совпадение.
Бордоские негоцианты издавна ревновали виноделов Каора к главному экспортному рынку Европы — Британии. Когда герцогиня Элеонора Аквитанская в 1154 году выходила замуж за короля Англии Генриха Плантагенета, венчание проходило в Бордо, однако легким бордоским кларетам блестящая монаршая пара предпочла «черные вина» Каора. Их более насыщенный цвет и густой аромат объяснялись, скорее всего, не столько особенностями винограда (сорт «мальбек» в Бордо был также распространен), сколько традицией нагревать сусло во время настаивания. Эта старинная техника, которая в XIX веке отозвалась в исследованиях Луи Пастера, изначально объяснялась необходимостью сделать вино стабильным, пригодным для транспортировки, а потом стала отвечать и за формирование характерного вкуса. В российской винодельческой школе для производства кагора ее используют до сих пор.
Трудные времена для виноделов Каора настали после Столетней войны, когда окрепшие виноторговцы Бордо вытеснили своих восточных соседей с английского рынка. Виноделам долины Лота ничего не оставалось, кроме как искать счастья в других странах, — и так для них открылась Голландия, ставшая на долгие годы главным рынком Каора. Догадываетесь, кто из великих русских путешественников мог впервые попробовать «черное вино» в этой стране? Правильно, тот самый, кто по мнению злых языков приучил Россию к вину вообще, — Петр I.
Едва начав восстанавливаться после нашествия филлоксеры и Второй мировой, виноградники Каора были почти полностью уничтожены заморозками 1956 года. Чтобы возродить виноделие в не самых благоприятных экономических условиях, нужны годы. Но если вы думаете, что эти годы прошли для Каора зря, то вы недооцениваете французов. Пока бордоские негоцианты спекулировали своими гран крю, а остальные девяносто процентов производителей почивали на их громкой славе, Каор создал собственную маленькую, но крепкую гвардию.
В ее первых рядах — Chateau de Cayx, принадлежащий принцу датскому Хенрику, Chateau Lagrezette, который заботливо обустроил Ален Доминик Перрен, глава группы Richemont и кавалер многочисленных орденов, Chateau du Cedre, возглавляемый героем всех винных рейтингов Жан-Марком Вераэгом, Chateau Lamartine, оберегаемый талантливым традиционалистом Аленом Гаиро… Пусть сегодня вина этого края уже не кажутся черными, но их вкус все равно запоминается, и аргентинский Мальбек больше не превозносится над своим историческим прототипом.
А наш кагор из детства? Чайная ложка из рук матери или причастие в церкви когда-то заставляли нас ждать от этого сладкого и терпкого вина чуда, а потом обещание чуда заставило открывать мир. В нем однажды нашлась и знакомая точка на карте, на берегу реки Лот.