Мать, родина и лебедь в новом балете Анжелена Прельжокажа «Лебединое озеро»

Прельжокажа поместил историю с лебедями в современный контекст, превратив личную трагедию принца Зигфрида, который не желает наследовать своему отцу, в ситуацию масштабной экологической катастрофы. Forbes Life поговорил с хореографом о новых смыслах классического сюжета.

— Балет «Лебединое озеро» и музыка Чайковского в культурном наследии России — случай особый.  Старшее поколение зрителей знают советскую версию со  счастливым  финалом, социализм не одобрял трагического финала. Хотя в СССР балет показывали по телевизору в особенные дни, когда, например, умирали генеральные секретари ЦК КПСС или случился путч 1991 года. Принято считать, что «Лебединое озеро» — история про всепобеждающие силы любви, но в либретто заложены и темы смерти, и тревоги за завтрашний день. Как вы считаете, любовь как эстетическая категория вышла из моды и уже не может быть «двигателем сюжета» в большом спектакле, обязательно нужна актуальная история?

— Я убежден, что любовь — всегда актуальный сюжет для человечества. Это та сила, что движет людьми, и в итоге сможет их спасти. Но чтобы сегодня рассказать историю любви, нужен такой контекст, который даст прочувствовать трагизм ситуации современному зрителю. Надо признать, что истории с happy end смотреть не особенно интересно. Happy end в «Лебедином озере» выглядит чужеродно, это все-таки голливудская диснеевская традиция. Русская культура, как никакая другая, создает ощущение трагизма, который буквально разлит повсюду. Например, как в пьесах Чехова.

Перед тем как начать работать над спектаклем, я обозначаю для себя такие категории: текст, подтекст и контекст. Текст — это танец, его язык, подтекст — сама история, и контекст — сегодняшний день с его проблемами.

— Вам не кажется, что драматический конфликт между чувством и долгом, который лежит в основе многих классических сюжетов, исчерпан и устарел. Современность однозначно на стороне личного счастья. Что теперь может служить основой для современной трактовки классических историй?

— Этот конфликт вечен, изменяются лишь обстоятельства. Если говорить о «Лебедином озере», то отношения таких персонажей, как король, королева и принц, современным языком можно описать так: принц обязан унаследовать власть, которая ему совершенно чужда. Как тонкая натура, он выбирает чувственную сторону жизни, любовь, и  разрывается между чувством и долгом. Такой конфликт может развиваться сразу в нескольких плоскостях. В классических трактовках король с королевой обычно находятся на периферии повествования, они практически не танцуют. В моей версии мать и отец принца Зигфрида превращаются в первостепенных персонажей. Принц настолько привязан к матери, видит свой сыновний долг в том, чтобы любить только ее. Принц влюбляется не в женщину, а в лебедя. Классический конфликт  универсален, он может развиваться по разным линиям напряжения,  иначе мы были бы обречены смотреть одну и ту же историю.   

— Тема передачи состояния, власти по наследству — очень актуальная, и в мире, и  в постсоветской России. Успех сериала Succession HBO («Наследники»), который идет уже четвертый сезон, тому доказательство.  Как вам кажется, преемственность поколений, средневековая ответственность перед семьей вообще может быть рабочей схемой в XXI веке?

— Стремление передать накопленное по наследству следующим поколениям заложено в природу человека. Иначе для чего тогда все эти усилия, которые люди предпринимают ежедневно, как не для того, чтобы наши дети получили средства, которые обеспечат им лучшую жизнь, лучшие возможности, лучшее образование. Это важно. Но в то же время передавать гигантские состояния и властные ресурсы детям, когда дети не участвовали в их создании и не приложили никаких усилий для этого, не думая о проблемах своей страны, — это буквально неприлично. Надо признать, что эта средневековая схема, о которой вы говорите,  сейчас рабочая во всех смыслах. В идеале, делиться благами со своей страной и с людьми, должно быть предметом гордости. Но это часто воспринимается как унижение. Во Франции, где я живу, процент налогообложения для богатых очень высокий. Думаю, что это правильно.

— Очень немногие современные хореографы ставят балетные спектакли большой формы со сложносчиненным сюжетом.  В чем, по-вашему, главная сложность таких проектов? Если отвлечься от их стоимости.

— Помимо финансовой, основная сложность таких проектов в том, что для их осуществления нужна большая команда. Нужны соратники и единомышленники, которые заинтересуются идеей, будут убеждены, что мы все  вместе создаем спектакль. Пандемия показала, насколько ценно иметь такую возможность — собраться вместе для большого проекта, объединиться вокруг какой-то темы.

— Создать свою версию «Лебединого озера» вас убедила художественный руководитель фестиваля  «Дягилев P.S.» Наталья Метелица. Каким был решающий аргумент?

— Надо признать, что Наталья Метелица умеет убеждать. Она начала издалека, заказав номер для гала, посвященного юбилею Мариуса Петипа. Метелица сказала: «Маленький балетик», и я согласился, а потом не успел оглянуться, как был уже весь целиком в этой теме, она меня будто заколдовала.

—  Вы часто переосмысливаете сюжеты и суть классических балетов, вводите в трагедии элементы низкого жанра. И при этом вас обожают в России, где к балету вообще-то относятся как к национальной святыне. Как думаете, почему русская публика принимает ваши редакции классики?

— Не знаю. Могу только сказать, что эта любовь взаимна, я обожаю российскую публику.