От любви до ненависти: почему авторы биографий разочаровываются в героях своих книг
Назвав Илона Маска социопатом, Сет Абрамсон не остановился. По его словам, богатейший человек в мире также может страдать от психического расстройства, усугубленного наркотической зависимостью. Такая оценка журналиста совпала по времени с критикой Маска в СМИ за поддержку ультраправой немецкой партии «Альтернатива для Германии» и за показанный на инаугурации Трампа в качестве президента США жест, похожий на нацистское приветствие.
Абрамсон пока не опубликовал книгу о Маске, но называет себя биографом генерального директора Tesla и SpaceX, поскольку последние несколько лет анализировал его поведение и взгляды. Публицист Василий Легейдо рассказывает о сложных отношениях, которые порой складываются между биографами и теми, чью жизнь они делают достоянием публики.
Разочарование: Владимир Набоков и Эндрю Филд
Далеко не у всех биографов получается подружиться или сблизиться со своими героями, а иногда этот специфический союз и вовсе приводит к конфликтам. Именно так получилось с русским и американским писателем Владимиром Набоковым и его биографом, австралийским критиком Эндрю Филдом.
Когда Филд в середине 1960-х обратился к Набокову с просьбой помочь в составлении его жизнеописания, тот согласился — но не от избытка энтузиазма, а поскольку считал биографию неизбежной издержкой своего статуса. Писатель решил, что если уж о нем все равно будут писать, то ему лучше участвовать в этом процессе, чтобы книга получилась правдивой.
Набоков предоставил Филду доступ к личному архиву и дал несколько интервью. Однако совместная работа обернулась разочарованием: когда биограф прислал Набокову рукопись, тот обнаружил, что он исказил многие события его жизни в погоне за сенсацией. «Исправить написанное вами невозможно», — констатировал Набоков.
В одном из писем того периода писатель так прокомментировал конфликт с биографом: «Если Филд намерен рассказывать историю «внебрачных связей и содомии» в роду Набоковых, а также публиковать мои черновые замечания и по-идиотски искажать информацию, которую я ему предоставляю (например, просить посторонних людей подтвердить подлинность происшествий, о которых известно лишь мне), тогда я должен сделать все возможное, чтобы ему помешать».
У Филда были собственные претензии к Набокову: он подозревал, что тот может приукрашивать историю своей жизни, поэтому перепроверял каждую мелочь (хотя позволял себе много необоснованных допущений). Вероятно, биограф опасался, что если будет слишком доверять своему герою, то его обвинят в слепом обожании и «письме под диктовку». Набоков же, наоборот, рассчитывал, что будет полностью контролировать работу над книгой, и, возможно, разочаровался, когда Филд решил отстоять самостоятельность. Писатель даже попытался добиться запрета на публикацию в судебном порядке, но не преуспел. Книга Филда «Набоков. Его жизнь частично» вышла в 1967 году и в основном получила отрицательные отзывы.
Позже некоторые литературоведы утверждали, что именно злополучная биография послужила источником вдохновения для «Смотри на арлекинов!» — последнего завершенного романа Набокова, который представляет собой мемуары вымышленного русско-американского писателя. А один критик и вовсе предположил, что никакого Филда на самом деле не существовало и что его книга была лишь постмодернистской игрой самого Набокова. Косвенным аргументом в пользу этой теории для любителей конспирологии стало то, что о жизни Филда практически ничего не известно.
Уважение: Маргарет Тэтчер и Чарльз Мур
«С великим человеком первое впечатление часто бывает самым важным, — рассказывал журналист и редактор многих крупных британских СМИ Чарльз Мур. — Тот факт, что Маргарет Тэтчер была первой и [до 2016 года] единственной женщиной на посту премьер-министра в Британии, менял все. Он влиял на то, как она вела себя. Он влиял на то, как к ней относились люди. Он влиял на то, как она воздействовала на мир. Думаю, он влиял и на ее взгляды. И он определенно влиял на ее стиль руководства».
Мур познакомился с Тэтчер в 1980-х, когда он был молодым политическим обозревателем, а она возглавляла правительство. Прозвище «железная леди» закрепилось за ней еще раньше благодаря публикации в советской газете «Красная звезда». Став премьером в 1979 году, Тэтчер не раз оправдывала это прозвище: отказывалась признавать участников ИРА политзаключенными и идти на компромиссы с профсоюзами, не избегала жестких мер в отношении протестующих и прямого столкновения с Аргентиной в споре за Фолкленды. Многие историки и активисты считали ее воплощением цинизма — за закрытие шахт, которое привело к массовой безработице, консервативную социальную политику и безразличие к нуждающимся.
Однако Мур относится к Тэтчер совсем по-другому. За время журналистской карьеры он часто сталкивался с «железной леди» и два раза брал у нее интервью, но никогда не входил в ее ближний круг. В конце 1980-х, когда Тэтчер лишилась поддержки внутри Консервативной партии, Мур стал одним из немногих обозревателей, кто одобрительно оценил ее стиль руководства. Возможно, поэтому в 1997 году Тэтчер предложила именно ему написать свою авторизованную биографию.
Единственное условие гласило, что опубликовать работу он сможет только после ее смерти. Мур согласился. Следующие 16 лет он общался с самой Маргарет, ее родными и друзьями, изучал ее жизнь и анализировал карьеру. За это время между ними сложились доверительные отношения. Получившуюся биографию Мур разделил на три тома, которые выходили в течение шести лет после смерти Тэтчер в 2013 году.
Мур считал, что критика Тэтчер во многом основывалась на мизогинии, которая все еще существовала в британском обществе в 1980-х. «Многим не хотелось, чтобы страной руководила властная женщина, — говорил биограф «железной леди». — Некоторых от этого буквально трясло». Критики часто издевались над Тэтчер именно за отсутствие женственности, что, по мнению Мура, тоже было несправедливой претензией.
«Люди думают, что так как она была сильная и серьезная, то она не была подвержена эмоциям, — продолжал он. — Это было далеко не так. Она со страстью относилась ко всему, чем занималась. Враги считали ее злом, потому что женщина, которая занимается тяжелым трудом, казалась им чем-то отвратительным. Она решила для себя, что никогда не будет расстраиваться из-за того, что о ней говорят. И у нее получилось — за исключением тех случаев, когда речь заходила о ее семье».
Мур сочувствовал тому, как Тэтчер стала заложницей своего образа — критики часто отказывались увидеть в ней не только политика, но и человека. Одним из проявлений такого отношения стала восторженная реакция многих идеологических противников бывшей главы правительства на ее смерть. Свою интерпретацию жизни и карьеры Тэтчер Мур построил на эмпатии и понимании героини в первую очередь как человека — и только потом как политика.
Описывая личные впечатления от Тэтчер, биограф назвал ее милой. «В ней ощущалась особая теплота, — добавил Мур. — Если она получала преданность, то возвращала ее, а это редкое качество для политика».
Хроника упадка: Трумен Капоте и Джеральд Кларк
Журналист Джеральд Кларк рассказывал, что создание биографии Трумена Капоте — легенды американской публицистики — сперва казалось ему «легкой прогулкой». Он прикинул, что на работу над книгой ему понадобится примерно два года. Вместо этого составление биографии Капоте заняло у него 12 лет. «Я думал, это будет весело, потому что Трумен делился абсолютно всем, — вспоминал Кларк. — Но я не знал, что окажусь в эпицентре урагана. Его долгий упадок тогда только начинался».
Кларк познакомился с Капоте в начале 1970-х, когда тот уже был неотъемлемой частью нью-йоркской богемы. Им восхищались за остроумные колонки в журналах и за эссе с тонкими наблюдениями о жизни американской глубинки, за повесть «Завтрак у Тиффани», которая послужила основой для одноименной экранизации с Одри Хепберн, и документальный роман «Хладнокровное убийство».
Роскошными вечеринками Капоте славился не меньше, чем литературными талантами. Услышанное и увиденное на приемах он потом часто использовал в качестве вдохновения для статей или художественных произведений. Часть таких наблюдений Капоте в своей эксцентричной манере решил использовать для романа «Услышанные молитвы», над которым работал с конца 1950-х. В 1975-м в журнале Esquire отдельным текстом вышла часть неопубликованной книги, посвященная подробностям интимной жизни некоторых подруг Капоте. Кларк пытался отговорить Трумена от публикации, но тот считал светских львиц «слишком тупыми», чтобы узнать себя в его персонажах. Однако Капоте просчитался и в одночасье превратился в изгоя. По словам Кларка, с тех пор ненавидеть его «стало модно».
В книге «Капоте. Биография», опубликованной в 1988 году, Кларк не стал концентрироваться только на заключительном этапе жизни писателя после скандала с публикацией Esquire. Он рассказал и о детстве будущей знаменитости в провинциальном городке в Алабаме, и о том, как Капоте сблизился с главными героями «Хладнокровного убийства» — двумя молодыми людьми, приговоренными к смертной казни. Однако, работая над книгой, Кларк не мог игнорировать состояние Трумена: после выхода скандальной статьи многие друзья прекратили с ним общаться. Писатель впал в уныние и начал злоупотреблять алкоголем и наркотиками. В 1984 году 59-летний Капоте умер от болезни печени, усугубленной его зависимостями.
Кларк рассказал, что после смерти Капоте испытал смешанные эмоции. С одной стороны, он тяжело переживал утрату друга. С другой — чувствовал, что теперь наконец сможет закончить биографию Капоте, которая до этого момента оставалась без финала.
«История продолжалась, — говорил Кларк про последние годы жизни Капоте. — Это была драма — захватывающая, но незаконченная. Все необязательно должно было закончиться смертью Трумена. Книга могла завершиться публикацией «Услышанных молитв» или тем, что он наконец бросил бы пить. Но он был очень-очень несчастен. Под конец жизни он был одержим неутолимой жаждой внимания, любви и признания, которую никто не мог утолить. Было ясно, что он хотел умереть уже очень давно».
Восхищение: Бетт Дэвис и Кэтрин Сермак
«Мы могли заканчивать предложения друг за другом, — рассказывала Кэтрин Сермак, которая 10 лет работала ассистенткой американской актрисы Бетт Дэвис. — Я знала, о чем она думала. Она знала, о чем думаю я. Такое редко бывает». Сермак откликнулась на предложение Дэвис о работе летом 1979-го, когда ей самой было 22 года, а Бетт — 71. К тому моменту Дэвис уже давно считалась одной из величайших актрис в истории Голливуда. Она стала первой среди мужчин и женщин, кого 10 раз номинировали на премию «Оскар». Однако Сермак довелось узнать ее с другой, более личной стороны.
На собеседовании Дэвис спросила Кэтрин, умеет ли та варить яйца и какой у нее знак зодиака. Несмотря на разницу в возрасте, женщины быстро подружились и прониклись друг к другу уважением. С тех пор Сермак чаще всего говорила о Дэвис как о наставнице, которая научила ее всему: от самоуважения до «правильной» походки и уверенного рукопожатия.
«Она всегда была величайшей соратницей всех женщин, — рассказывала Сермак. — Ей не нравилось, когда женщины враждовали между собой. Она всегда говорила, что женщины должны поддерживать друг друга, как это делают мужчины. Потому что когда мужчины ведут себя жестко, все считают это нормой. Но когда жесткими оказываются женщины, их называют словом на букву «с».
Летом 1983 года Дэвис диагностировали онкологию и удалили молочную железу. В течение двух недель после операции она перенесла четыре инсульта, из-за чего у нее развился частичный паралич. Примерно тогда же Дэвис упала и сломала бедро. На протяжении долгой реабилитации Сермак оставалась рядом с актрисой, помогала восстанавливаться и сдерживала журналистов, которые пытались проникнуть к Бетт под видом санитаров. В результате Дэвис пришла в себя и смогла возобновить карьеру.
Незадолго до смерти в 1989 году Бетт — в одном из многих записанных разговоров с Кэтрин — взяла с помощницы обещание написать ее биографию. «Когда я умру, ты поможешь рассказать правду, — сказала тогда Дэвис. — Выпусти книгу сначала… потому что потом из этого получится потрясающий фильм».
К тому времени дочь Дэвис Барбара Хайман уже опубликовала о матери две книги, в которых раскритиковала Бетт за злоупотребление алкоголем и обвинила ее в домашнем насилии. Для Сермак написание биографии Дэвис стало способом восстановить имя подруги, во многом сформировавшей ее как личность. В книге «Мисс Ди и я. Жизнь с непобедимой Бетт Дэвис», которая вышла в 2017 году, она не стремилась к объективности и беспристрастности. Вместо этого Сермак сосредоточилась на дружбе со знаменитой актрисой и попыталась рассказать, как та изменила всю ее жизнь.
Политический скандал: Дэвид Петреус и Пола Бродвелл
Генерал Дэвид Петреус заступил на должность главы Центрального командования вооруженных сил США в конце 2008 года. Уже через несколько месяцев он начал знакомить подчиненных с Полой Бродвелл — 37-летней служащей военной разведки, которая собиралась писать его биографию в соавторстве с журналистом Верноном Лебом. Самому Петреусу тогда было 56 лет. Многих офицеров удивило, что генерал охотно раскрывает Бродвелл подробности о жизни и работе, хотя раньше крайне неохотно делился подобным деталями с прессой. Это казалось еще более странным, учитывая, что у Бродвелл не было ни литературного, ни журналистского опыта.
На протяжении следующих двух лет Петреус регулярно проводил время с Полой: он давал ей интервью, звал на пробежки и брал с собой в командировки. Некоторым знакомым генерала начало казаться, что Бродвелл пользуется его доброжелательностью, чтобы втереться в доверие. «Их отношения сбивали с толку, — рассказал потом на правах анонимности один из подчиненных генерала. — Коллеги никогда не пытались извлечь что-то из дружбы с ним. Но к ней это не относилось».
Книга Бродвелл и Леба «Ва-банк. Становление генерала Дэвида Петреуса» вышла в январе 2012 года, удостоилась восторженных рецензий и попала в список бестселлеров по версии The New York Times. А в конце того же года Петреус раскрыл правду об отношениях с Бродвелл и подал в отставку с поста директора ЦРУ, на котором продержался лишь несколько месяцев. В заявлении об уходе Петреус признался, что изменил жене с Полой.
До этого о Петреусе чаще всего говорили в СМИ как о герое военных кампаний в Ираке и Афганистане. Некоторые эксперты даже упоминали его как потенциального президента. И, учитывая безупречную репутацию, откровения генерала о его личной жизни стали шоком для миллионов американцев. А тот факт, что благодаря связи с Петреусом Бродвелл получила доступ к секретной информации, посчитали угрозой национальной безопасности.
Дом любовницы генерала обыскали агенты ФБР, а ее саму отправили в отставку. Многие журналисты резко раскритиковали ее за нарушение профессиональной этики и обвинили в предвзятости. «Она интерпретировала абсолютно все в пользу Петреуса, — вспоминал военный эксперт, с которым Бродвелл общалась для книги. — Для нее его решения не подлежали никаким сомнениям или критике. Она была не репортером, а последовательницей».
Несмотря на приговор в два года условно и штраф в $100 000 за разглашение секретной информации, Петреус смог вернуться к нормальной жизни: он стал преподавателем и военным аналитиком, вошел в руководство нескольких исследовательских центров и инвестиционной компании Kohlberg Kravis Roberts.
Бродвелл последний раз оказалась в поле зрения прессы в 2016 году. Тогда она рассказала, как трудно ей даются попытки начать новую жизнь после инцидента с Петреусом: несмотря на отсутствие официальных обвинений и превосходное резюме, многие компании отказывались брать ее на работу из-за репутационных рисков. «Я первая готова признать, что облажалась, — сказала тогда Бродвелл. — Я понимаю, что это было очень плохо. Но как долго человек должен расплачиваться за такую ошибку?»