Повороты не туда: какие решения Эмманюэля Макрона обернулись политическим кризисом

8 октября 2025 года социологи из центра Elabe заявили о падении рейтинга президента Франции Эмманюэля Макрона до 14% — это антирекорд за все время его правления. Если на первом сроке рейтинг президента просел с 45% в мае 2017 года до 32% в мае 2022-го, достигнув нижней точки в 23% в декабре 2018-го, то на втором сроке Макрона ждало еще более серьезное падение популярности. Чем же вызвана такая нелюбовь французов к президенту, уходящему в мае 2027 года? Как известно, «политика — есть искусство возможного», и сводить трудности переживаемого Францией экономического кризиса, социального раскола и межпартийной борьбы к фигуре одного Макрона было бы упрощением. И все же некоторые шаги его команды и сопутствующие обстоятельства вылились в ряд просчетов, последствия которых ощущаются сегодня.

Первый срок: расхождение образа с реальностью

Первым из них стало расхождение предвыборного образа Макрона как «прогрессивного реформатора» с экономическими трудностями страны. Во время кампании 2017 года Макрон подчеркивал, что он «не правый и не левый» или, если угодно, «и левый, и правый». Он стремился привлечь к себе голоса как умеренно правых, так и умеренно левых избирателей. Ключевой фразой политика стала «и в то же время», показывающая его стремление балансировать в центре. Тем сильнее оказался контраст между его риторикой и неолиберальной политикой, нацеленной на облегчение налоговой нагрузки бизнеса и, главное, — урезание социальных расходов, особенно чувствительных для уязвимых слоев населения. Последние, особенно избиратели левых взглядов, восприняли действия Макрона как наступление на права трудящихся или даже предательство своего электората. Ухудшение экономических показателей страны — спад темпов роста ВВП и покупательной способности населения, растущий дефицит бюджета, ускорение инфляции — сначала во время пандемии, а затем после начала конфликта на Украине только усугубило ситуацию. В глазах рядовых французов призывы властей «затянуть пояса» явно контрастировали с образом Макрона как «президента богатых».

Просчетом Макрона стали и его подход к решению проблем страны в духе выстраивания «вертикали власти», бросавший вызов традиционной системе сдержек и противовесов в лице исполнительной и законодательной власти. Свою роль сыграли и коммуникационные ошибки президента и его команды в общении с народом — от неуместных советов безработным «перейти улицу и найти работу» в кафе до витиеватых речей. Наблюдатели отмечают три основных упрека, адресованных Макрону его противниками или соратниками: он воспринимается как оторванный от реальности, бесчувственный к проблемам народа и не имеющий четкого политического компаса. Это подтверждают и социологи Французского института общественного мнения (IFOP), по данным которых число французов, назвавших Макрона «компетентным», в 2018–2025 годах упало с 57% до 34%, «близким к заботам французов» — с 30% до 20%, «имеющим видение будущего страны» — с 58% до 32%. 

Второй срок: утрата парламентского большинства

Сосредоточение Макрона на борьбе с ультраправой оппозицией во главе с Марин Ле Пен, обернулось тем, что он упустил из виду происходящее на левом политическом фланге. Если президентские выборы 2022 года вылились в «матч-реванш» Ле Пен и Макрона, снова выигранного последним, правда, с меньшим преимуществом (58% против 41% по сравнению с 66% против 33% в 2017-м), то на парламентских выборах месяц спустя главным сюрпризом стал успех левой оппозиции. Созданный ею блок предложил французам, уставшим от выбора «между банкиром и националисткой», третий вариант для голосования, тем более что партия Макрона, так и не нарастив базу на местах, не имела принципиально новых идей. В итоге макронисты в 2022 году утратили абсолютное большинство в парламенте — более 289 голосов, сохранив лишь относительное — 245 мест, тогда как левая и ультраправая оппозиция укрепили свои позиции.

За этим последовал и ошибочный расчет на новый роспуск парламента. Трудности с продвижением законопроектов в 2022–2023 годах, особенно встреченное обществом в штыки повышение пенсионного возраста с 62 до 64 лет, вынудили Макрона развернуть целую операцию. Планировалось, что смена премьер-министра — с Элизабет Борн на Габриэля Атталя — должна была привести макронистов к победе на выборах в Европарламент 2024 года, а затем — к роспуску Национального собрания и новым парламентским выборам, на которых президентские силы планировали вернуть себе абсолютное большинство. Итог оказался обратным. Макронисты проиграли не только европейские выборы, но и национальные. Более того, победа лепеновцев в первом туре вынудила макронистов и левую оппозицию временно объединить силы во втором. Победа досталась левым (193 места), макронисты стали вторыми (166), а третьими снова стали ультраправые (142), достигнув максимума мест в своей истории. Президентская партия превратилась в меньшинство.

Пятый просчет прямо вытекал из четвертого. Заполучив расколотый, «трехцентричный» парламент, Макрон отказался следовать традиции и назначить премьером представителя победившего блока, в данном случае — левых сил. Хотя у него на то имелись свои причины, например нежелание учитывать экономические рецепты левых, отказ вызвал дискуссии в обществе. 74% французов назвали это решение игнорированием итогов парламентских выборов, причем с этим были согласны не только респонденты оппозиционных взглядов, но и 57% избирателей макронистского лагеря. 

В этих условиях соотношение сил остается не в пользу Макрона. Разозленная оппозиция, пользуясь своим суммарным численным превосходством над макронистами, уже второй год с удовольствием отыгрывается на назначаемых президентом премьерах. Камнем преткновения раз за разом становится обсуждение вопроса о бюджете, и неготовность глав правительств идти на уступки оппозиции оборачивается их отставками: в 2024 году вотум недоверия получил Мишель Барнье при обсуждении бюджета на 2025-й, принявший этот бюджет Франсуа Байру, в свою очередь, не собрал большинство голосов за бюджет 2026 года. На смену ему заступил Себастьен Лекорню, чья задача сводится к принятию того же бюджета, для чего ему нужны компромиссы с оппозицией. Но у последней нет никаких оснований для уступок — особенно по мере приближения президентских выборов 2027 года. Судя по всему, кандидату, олицетворяющему продолжение курса Макрона, успех на них вовсе не гарантирован: время сейчас играет на оппозицию.

Мнение редакции может не совпадать с точкой зрения автора