Сильвио Берлускони подал в отставку. Чего он добился, находясь у власти?

Отставка Сильвио Берлускони, одного из самых скандальных политиков Италии и самого непопулярного политика в Европейском Союзе, подвела черту под его последним четырехлетним правлением. Сегодня можно с уверенностью сказать, что Берлускони в конечном счете стал жертвой собственного популистского курса, главной целью которого было просто сохранение властных позиций. Вся его активность была направлена на создание собственной партийной и политической опоры, которая в дальнейшем позволила бы ему без риска провести в жизнь непопулярные реформы, так часто приводившие к отставке левоцентристские правительства. Однако дожить до этого на посту премьер-министра Берлускони не удалось. Италия стала последней страной еврозоны, которая объявила о сокращении государственных расходов в 2010 году и подчинилась антикризисной политике Брюсселя. Правительственный декрет о так называемом финансовом маневре на 2011-2013 годы (в мае 2010 года был одобрен декрет о «финансовом маневре» на 2011-2013 годы, который должен обеспечить сокращение государственных расходов в этот период на €24 млрд), не спас  Италию от стремительно надвигающегося  коллапса, когда третья экономика еврозоны оказалась в эпицентре кризиса.

Что же удалось и чего не удалось сделать Сильвио Берлускони на посту премьер-министра? Совершенно очевидно, что успешный предприниматель и миллиардер, создавший мощную медиаимперию, оказался неспособен обеспечить Италии обещанные процветание и политическую стабильность. Он оставляет страну с рекордно высоким государственным долгом, разбухшей бюрократией, незавершенностью общей институциональной реформы — в Италии ее называют Великой реформой. Великая реформа, первым и ключевым моментом которой  является реформа избирательной системы, предполагает введение норм и механизмов  для коррекции пропорциональной системы в мажоритарном направлении (отказ от многомандатных округов, «премии большинству», голосования в два тура и т. д.)  В ходе реформы должны быть обсуждены предложения о прямом избрании президента и о резервировании 30% мест в законодательных органах для женщин. Иными словами, завершение Великой реформы заставило бы Италию свернуть с пути практически бескомпромиссного отстаивания пропорциональности, которым она  традиционно следовала последние полвека.

Не впечатляют и итоги внешней политики Берлускони. Амбициозная цель премьер-министра перевести Италию из «категории средних держав на уровень мировых протагонистов» не осуществилась — в силу объективных и субъективных причин. В 2010 году многосторонние форматы в международных экономических и политических отношениях претерпели существенные изменения. Создание в 2009 году G20, которое явилось ответом на глобальный экономический и финансовый кризис, объективно уменьшало и размывало роль Италии в новой международной группировке, сделавшей акцент на государства БРИК.

Кроме того, вследствие мирового экономического кризиса Италия оказалась в Европейском Союзе посередине между самыми слабыми  (Греция, Ирландия, Португалия, Испания) и самыми стабильными странами. Это пограничное положение должно было побуждать руководство Италии, с одной стороны, к самоограничению как внутри страны, так и за ее пределами, а с другой стороны, к более целеустремленной и активной политике внутри ЕС и в форматах многостороннего сотрудничества. Принимая международные обязательства для поддержания своей репутации и имиджа, Италия при Берлускони часто оказывалась не в состоянии подкреплять их необходимыми ресурсами. Одним из последних примеров этого является участие Италии в ливийской операции, которое было охарактеризовано политическими оппонентами Берлускони как разбазаривание средств в тяжелой для страны экономической ситуации.

Несмотря на то что в последние 50 лет основные направления внешней политики Италии оставались неизменными (прежде всего, атлантизм и европеизм как две главные внешнеполитические опоры), приоритетность этих направлений менялась в зависимости от политической окраски правительств. Стремясь обеспечить место Италии за столом великих держав, Сильвио Берлускони во внешней политике всех своих правительств (1994-1995, 2001-2006, 2008-2011) делал упор на поддержание особых отношений с США и Россией и личном посредничестве между Вашингтоном и Москвой. Если смена руководства в России в 2008 году не изменила характера отношений между Россией и Италией, имевших прочный экономический фундамент, то приход администрации Обамы лишил итало-американские отношения «фимиама личной дружбы», продемонстрировав всю зыбкость внешней политики, основанной на личных связях.

Посредническая дипломатия не принесла Италии крупных дипломатических успехов, но явно способствовала маргинализации страны в Европейском Союзе. Берлускони нередко эпатировал Брюссель своими заявлениями — он предлагал, в частности, принять в ЕС не только Турцию и западно-балканские страны, но также Россию и Израиль. Экстравагантность премьер-министра Италии вызывала в Брюсселе раздражение даже тогда, когда он выступал с вполне разумных позиций, говоря о рациональности перехода к безвизовому режиму с Россией или отстаивая важность сотрудничества России и НАТО после Кавказского кризиса.

Пожалуй, в актив внешней политики Берлускони можно записать только развитие итало-российских отношений. Италия остается одним из наиболее важных партнеров России в Европейском Союзе, с которым налажено и развивается интенсивное сотрудничество практически на всех направлениях. Италия сейчас занимает четвертое место среди торговых партнеров России в дальнем зарубежье и третье среди стран ЕС. Фактор личной дружбы между премьер-министром Италии и первыми лицами России, несомненно, играл роль гаранта в экономических отношениях, обеспечивая им неформальный благоприятный фон и большую уверенность итальянского бизнеса в российском завтрашнем дне. Вместе с тем было бы упрощением объяснять только этим фактором высокий уровень двустороннего партнерства. По мнению многих итальянских экспертов и политиков, итало-российские отношения, находясь под влиянием то левого, то правого центра в Италии, по сути, были мало подвержены политическим изменениям, уверенно продвигаясь вперед по накатанным рельсам.

По всей видимости, спасти Италию сегодня может только правительство технократов, которых так не жаловал Сильвио Берлускони. И в Италии, и за ее пределами многие связывают свои надежды с Марио Монти (в воскресенье он получил мандат на формирование нового правительства Италии. — Forbes). Он бывший еврокомиссар, высокий профессионал, имеющий доверие на международном уровне. Печальный конец Сильвио Берлускони в принципе должен служить предостережением для любого политика, ответственного за судьбу своей страны, — тактика, какой бы искусной она ни была, никогда не заменит отсутствие стратегического видения и профессионализма.