Пища для лайков: что такое перформативное питание и как еда транслирует наши ценности

Как еда становится выражением нас самих 

Перформативное питание — это прием пищи или ограничение в еде в первую очередь ради того, чтобы создать «правильное» впечатление в глазах окружающих, а не из-за настоящего чувства голода или удовольствия еды. Проверить, прибегаете ли вы к перформативному питанию, довольно просто — для этого всего лишь нужно ответить на вопрос: выбрали бы вы другую еду или напиток, если бы вас никто не видел?

Внимание других действительно влияет на наше пищевое поведение: авторы исследования Social Influences on Eating («Социальное влияние на питание») обращают внимание, что пищевое поведение человека формирует социальный контекст — в присутствии других человек склонен адаптировать питание под ожидания окружающих, чтобы быть принятым в группе. 

Перформативное питание может проявляться по-разному: кто-то старается есть так же быстро, как другие, а кто-то — выбирает определенные блюда или их количество, которые соответствуют вкусам окружающих. Это подтверждают эксперименты, как отмечают исследователи:

• женщины склонны больше есть в фастфуд-ресторанах, если рядом нет мужчин, — потому что в этот момент они не стремятся произвести впечатление на потенциального партнера;
• сотрудники офиса съедают больше шоколадок, если видят, что их едят коллеги;
• мужчины едят больше на свиданиях, чтобы проявить свою маскулинность, а женщины, наоборот, едят меньше, чтобы казаться женственнее и оправдать гендерные ожидания.

Как показывают исследования, среди основных факторов, влияющих на пищевое поведение, не только стремление произвести положительное впечатление на окружающих, но и последствия воспитания и стремление к самоидентификации.

Влияние общества

С одной стороны, человек подстраивается под пищевое поведение других людей. «Например, некоторые не берут в офис ланч-боксы с домашней едой, потому что в коллективе принято есть салат и сэндвич из ближайшего кафе. А на тех, кто ест котлеты с пюре из контейнеров, смотрят косо, — приводит примеры клинический психолог и нейропсихолог Анастасия Черница. — Нам не хочется идти против уже установленных «норм», поэтому мы уныло едим салат, чтобы не производить негативного впечатления на коллег. Или мы не заказываем в кафе еду, а ограничиваемся только чаем или кофе, если наш спутник не голоден, даже если сами хотим есть». 

С другой же стороны, при перформативном питании мы стремимся оправдать социальные ожидания в зависимости от контекста. Например, перед светским приемом мы предпочитаем поесть заранее — чтобы не произвести «дурного впечатления» на встрече из-за того, что проявляем слишком большой интерес к еде вокруг. «Другой пример — девушки, которые на первом свидании часто скромно ковыряют салат, мысленно представляя сочный бургер, — рассказывает Черница. — Из-за этого в обществе до сих пор бытует стереотип, что девушки едят меньше и «женскую еду» типа салатов, а мужчины едят больше и «мужскую еду» вроде стейков». 

Об этом же говорят и зарубежные специалисты по ментальному здоровью, выделяя несколько социальных смыслов, которые вкладывают в выбор пищи сторонники перформативного питания:

• гендер: предполагается, что еда может быть «мужской» (мясо, алкоголь) и «женской» (вода, соки, салаты), — и люди выбирают пищу, исходя из гендерных ожиданий общества;  
• дисциплинированность: выбор здорового питания дает сигнал о том, что человек способен придерживаться правил;
• чувство эстетики: когда выбор еды зависит от того, насколько красиво она будет смотреться в блоге — как, например, напиток матча-латте, который стал вирусным благодаря TikTok и вирусной карточкой тех, кто следит за трендами. 

Последствия воспитания

Не меньшую роль при перформативном питании играет и воспитание. Так, если самооценка ребенка формируется через оценку родителями его пищевых выборов, то, когда он взрослеет, еда может стать для него инструментом регуляции отношения к себе. 

«Человек может чувствовать себя «хорошим» только при соблюдении определенного пищевого поведения, привитого ему родителями еще в детстве, — есть аккуратно и ничего не испачкать, доедать до конца, есть овощи и избегать «вредной еды», — объясняет психолог. — Повторяющийся паттерн «ем для других, а не для себя» формирует устойчивые нейронные связи. Мозг начинает автоматически оценивать потребление пищи через призму социального одобрения, поэтому мы на публике демонстрируем «правильную» версию себя».  

Стремление к самоидентификации

Исследователи утверждают, что еда — это один из ключевых элементов формирования идентичности. То, как выбираются, готовятся, подаются и употребляются в пищу продукты, способствует формированию идентичности разных уровней: самоидентификации, семейной идентичности, профессиональной идентичности, национальной идентичности, религиозной идентичности и других. С помощью еды мы можем продемонстрировать свои ценности, принадлежность к какой-то социальной группе и даже статус — и психолог приводит несколько примеров:

• если мы позиционируем себя как адепт ЗОЖ — на публике мы будем есть полезную еду, а не пачку чипсов. В противном случае нас ожидает шквал критики и обвинений в лицемерии;
• если мы состоим в обществе по защите животных — мы будем стремиться есть растительную пищу;
• если нам важно, чтобы нас воспринимали как обеспеченного человека, — мы скорее купим более брендовую и дорогую воду с лейблом премиальной артезианской воды, даже если мы не отличим ее вкус от недорогой минералки из ближайшего ларька.

В этом контексте Анастасия Черница вспоминает и свой опыт перформативного питания, к которому она прибегала во время работы в одной из крупных компаний. «У коллектива было принято по несколько раз в день спускаться вместе в соседнее кафе и покупать кофе с собой. Тогда я работала начинающим специалистом, и на напиток, который мне не всегда даже хотелось пить, уходила треть моей зарплаты, — поделилась Черница. — Это нелогично, но желание идентифицировать себя с успешным сотрудником большой фирмы со стаканчиком латте из модного кафе как в американском кино сильнее здравого смысла». 

Интересно, что перформативное питание может даже влиять на популярность отдельных блюд и диет. К примеру, сырое веганство, как отмечает лектор Университет Тисайда (Великобритания) Лора Браун, могло привлечь к себе много сторонников из-за ассоциаций с «чистотой» и «дисциплинированностью». Другой яркий кейс — тренд на выпечку и домашнее изготовление сыра, который стал заметным из-за желания женщин соответствовать образу идеальной домохозяйки и tradwife, или «традиционной жены».

Влияние соцсетей 

В отличие от нашей реальной жизни, где мы можем видеть пищевое поведение только ограниченного круга знакомых, соцсети создают огромный поток красивых фотографий еды для сравнения. Это формирует неудовлетворенность нашим питанием и стремление приблизиться к недостижимому идеалу. 

«Алгоритмы подбрасывают нам похожий контент, что создает иллюзию, что все питаются либо правильно, либо какими-то красивыми и необычными блюдами. Мы сравниваем себя одновременно со всеми, и, конечно, наш рядовой завтрак проигрывает роскошному обеду блогера, — объясняет влияние соцсетей на рацион человека нейропсихолог. — В итоге, когда мы идем в следующий раз в кафе, мы заказываем не то, что действительно хотели бы съесть, а то, что модно и красиво. Кто захочет фотографироваться поедающим чебурек, а не устрицу? А лайки и комментарии создают эффективную систему подкрепления».

В чем опасность перформативного питания

По мнению врача-эндокринолога «Инвитро» Лидии Биндюковой, перформативное питание — явление абсолютно новое и обусловленное важностью имиджа и статуса современного человека. «Кому-то перформативное питание может показаться более осознанным, избирательным и здоровым, однако это не так, — рассуждает Биндюкова. — В любой сфере жизни крайности всегда вредны, и если мы наблюдаем, что человек увлекся таким видом питания, то это может говорить о его психологических проблемах и в дальнейшем вести к физиологическим последствиям». 

Так, когда еда из удовлетворения физиологической потребности превращается в инструмент самовыражения и создания имиджа, человек может перестать распознавать свои истинные чувства голода и насыщения. Именно на этом основываются все виды расстройств пищевого поведения (РПП). В свою очередь, вместе с РПП, как правило, возрастает риск повышенной тревожности и депрессии.

Другая проблема перформативного питания — в поддержке культуры контроля над телом. «Перформативное питание часто базируется на идее тела как проекта, что подразумевает его «исправление» и «стремление к лучшей версии себя», — объясняет врач. — В этой погоне часто забываются истинные потребности живого организма, а бережная забота о себе уходит на второй план. Такой подход, в конечном счете, не может не привести к психологическому и физическому истощению».

Наконец, перформативное питание рискует привести к энергетическому и гормональному дисбалансу в организме. Отсутствие разнообразия и рациональности в выборе блюд неизбежно приводит к дефициту нутриентов — как и соблюдение внешних рамок вроде:

• прямого избегания тех или иных продуктов;
• следования модным трендам;
• стоимости блюд (чем дороже, тем «лучше»). 

«Часто у пациентов, которые прибегали к перформативному питанию, в рационе не хватает калорий, белка, жиров, витаминов и микроэлементов, которые так нужны для нормального функционирования организма, — делится наблюдениями Лидия Биндюкова. — Особенно опасно, когда человек продолжает при этом поддерживать высокую физическую активность, даже совсем не чувствуя себя энергичным. К примеру, при дефиците поступления железа в организм может развиться анемия, которая проявляется слабостью, сонливостью, потемнением в глазах при вставании». 

Гормоны тоже «почувствуют» приемы пищи в обход потребностей. Так, например, лептин («гормон сытости») понижается из-за создавшегося дефицита калорий, а тело переключается на экономный режим и крайне неохотно расстается с жиром. Грелин («гормон голода»), в свою очередь, приводит к навязчивым мыслям о еде, особенно о калорийной и сладкой.

«Таким образом, перформативное питание — потенциальный путь к расстройству пищевого поведения за счет потери связи с истинными потребностями собственного тела, — заключает эндокринолог. — Оно может выглядеть здоровым внешне, особенно на картинке в соцсети, но при этом быть глубоко травмированным изнутри».

Однако исследователи обращают внимание, что в некоторых случаях перформативное питание — при условии, что оно не уходит в крайности, — может быть полезным для человека. Многое в этом вопросе зависит от того, что именно попадает в рацион питания. Так, например, если коллеги по работе предпочитают есть салаты во время ланча, то, вероятно, вы тоже начнете чаще их заказывать вместо вредного фастфуда. Правда, это может работать и в обратную сторону — и если другие работники любят бургеры, то количество вредной еды в вашем рационе тоже может увеличиться, что скорее навредит, а не принесет пользу.

Как отказаться от перформативного питания

Анастасия Черница соглашается с Биндюковой — и также обращает внимание, что, с психологической точки зрения, перформативное питание превращается в проблему, когда становится чрезмерным, а ожидание внешней оценки полностью заглушает внутренние желания. 

«Здоровые отношения с едой предполагают баланс — умение учитывать социальный контекст, не теряя при этом связи с собственным телом и его потребностями, — говорит нейропсихолог. — От перформативного питания довольно сложно избавиться изолированно, потому что это скорее симптом, а не первопричина». 

По словам специалистки, если перформативное питание изредка присутствует в жизни человека, не сильно влияет на нее и воспринимается как «забавная особенность», то нужно соблюдать три главных правила:

• наблюдать за собой и своим выбором продуктов питания;
• замечать перемены в пищевом поведении;
• по возможности «ломать» устоявшийся паттерн новым поведением. 

«Если вы чувствуете, что перформативное питание присутствует в вашей жизни чаще, чем хотелось бы, и достаточно интенсивно влияет на вашу жизнь — следует обратиться к психологу для работы с самооценкой, РПП и проблемами с восприятием тела, — рекомендует Анастасия Черница. — В таких случаях себя отлично зарекомендовала когнитивно-поведенческая психотерапия».