«Фрагменты женщины»: на Netflix вышел тяжелый, но важный фильм о том, как пережить потерю ребенка
Венгр Корнел Мундруцо до 2014 года был успешным театральным режиссером и актером и лишь иногда обращался к кинематографу. Тогда в Каннах состоялась премьера «Белого бога» — картины про оказавшегося на улице домашнего пса, вынужденного в прямом смысле оскалить клыки, чтобы выжить. Про еще одного «загнанного», на этот раз человека, рассказывал «Спутник Юпитера» — сложносочиненный фильм про беженца, который воскрес после смерти, обретя способности Супермена. Эти два довольно простых в плане драматургии, но невероятно эффектных фильма стали для Мундруцо путевкой в Голливуд. Какое-то время он даже числился постановщиком высокобюджетного подводного триллера «Глубже» с Брэдли Купером и Галь Гадот, но не сложилось. Для американского дебюта он подтянул свою постоянную сценаристку Кату Вебер. В итоге «Фрагменты женщины» взял две награды на прошлогоднем Венецианском кинофестивале и сейчас считается одним из главных оскаровских фаворитов.
Фильм открывается сильнейшей сценой, которая демонстрирует все возможности кино как искусства, способного фиксировать течение времени. Главная героиня, беременная американка Марта (Ванесса Кирби) осознает, что у нее начинаются схватки. Она категорически отказывается рожать в больнице и вызывает домой акушерку. Мучительно длинная (больше двадцати минут) сцена, в которой Ката Вебер хотела показать «все оттенки эмоций, которые чувствует женщина при родах», заканчивается трагедией: новорожденная девочка умирает через несколько минут. Начинаясь таким образом с кульминации, далее фильм показывает, как Марта переживает потерю, ссорится с мужем и матерью, мечтающей засудить некомпетентную повитуху, едва не ударяется во все тяжкие. Все это — на пути к душевному равновесию и спокойствию.
Депрессия после сложных или закончившихся трагедией родов — тема, которую в кино предпочитают не затрагивать. Из наиболее, пожалуй, известных примеров — «Рука, качающая колыбель» 1992 года, где девушка, пережившая выкидыш, сходит с ума и начинает мстить посторонним людям. Действительно, едва ли возможно описать, что испытывает женщина, потерявшая ребенка. И все же «Фрагменты женщины» делает это блестяще, пусть приемы Мундруцо недалеко ушли от вышеупомянутого манипулятивного триллера Кертиса Хэнсона. Только там жертва была показана именно жертвой и, что не менее важно, настоящим чудовищем. Мундруцо и Вебер предлагают отказаться от слова «жертва» и использовать иной подход: терапевтический, бережный и заботливый.
Марта, свободолюбивая женщина, плоть от плоти своей волевой матери, пережившей холокост, пытается уравновесить свое состояние запоями, случайным флиртом и неловким сексом с мужем, который просто не узнает свою жену. Психологически очень точно показано, как трагедия влияет на семью, в которой только что все было хорошо. Озлобленная на весь мир героиня превращается в мину, способную взорваться от любого неудачного слова. Это приводит к разладу с мужем, которого блистательно играет Шайа ЛаБаф, — в фильме есть крохотный, но жуткий эпизод, когда он швыряет в изменившую ему Марту гимнастический мяч. «Фрагменты женщины» с точностью хирургического скальпеля вскрывает истоки многих проблем в отношениях между супругами, переживающими кризис. Мундруцо и Вебер не стремятся оправдывать свою героиню или потакать ее временами деструктивному поведению: как и все персонажи в фильме, она — человек и совершает ошибки, которые затрагивают каждого.
В сюжет не просто так введена линия с судебным иском в отношении акушерки, чье якобы халатное поведение привело к гибели ребенка. Может ли ее несвобода стать компенсацией за смерть? Марту мысль о судебном процессе тяготит. В противовес ей введен персонаж матери, которую играет Эллен Берстин: она тоже в свое время пережила потерю, и для нее иск против акушерки — своего рода отмщение за собственную поломанную жизнь. Вместе с Ванессой Кирби (которая просто обязана получить если не «Оскар», то хотя бы номинацию) они образуют дуэт, связывающий два поколения женщин: первое помнит много горя и много сильной любви, второе мало знает о жестокости мира, а потому переживает потери особенно остро, но не нуждается в возмездии, чтобы почувствовать удовлетворение.
Это кино о прощении и умении отпустить — очень эмоциональное и слегка морализаторское, но добивающееся своей цели. Его, возможно, портят слегка ученические метафоры, свойственные Мундруцо и Вебер (вроде мостов, что постепенно сводятся в кадрах-сцепках, отсчитывающих месяцы жизни Марты), а также слегка притянутый за уши хеппи-энд. Но он тут необходим — как облегчение после долгой и честной исповеди, в конце которой обязательно слышишь те самые нужные слова. Вроде тех, что героиня, словно и впрямь распадающаяся на фрагменты, скажет — в первую очередь самой себе — на заседании суда.
История о русской мошеннице и спин-офф «Молчания ягнят»: новые сериалы о женщинах, которые стоит увидеть
