Непотопляемые: как угольные компании России переживут кризис в отрасли
Угольные компании после 2022 года столкнулись с несколькими вызовами: снижение экспортных поставок, падение цен на продукцию и убытки. Однако говорить о неизбежном крахе угольной промышленности России преждевременно. Отечественной добывающей отрасли присуща чрезвычайная устойчивость к кризисам, и это позволяет говорить не о крахе, а о трансформации.
Какие кризисы пережила современная угольная отрасль России
Несколько десятилетий назад российская угольная промышленность была частью советской экономической модели. Пройдя через болезненный этап рыночных реформ в 1990-е годы, отрасль претерпела значительную трансформацию и адаптировалась к рыночным условиям. Она стала полностью частной и, что самое важное, прибыльной.
Но на этом история драматических перипетий в жизни угольщиков не закончилась. Подробнее об этом можно почитать в книге сотрудников Центра энергетической политики и международных отношений Европейского университета Никиты Ломагина, Максима Титова, Ирины Мироновой и Михаила Ощепкова Russian Coal in the Era of Climate Change, а в этой статье приведены краткие выводы исследователей.
Итак, в 2008–2010 годы добыча угля снизилась на 8,5%, до 301 млн тонн, а из-за девальвации рубля выросла кредитная нагрузка на предприятия. Однако компании нашли способы сбыть продукцию с дисконтом, открыть кредитные линии и пережили кризис.
Но в 2014–2016 годы мировые цены на энергетический уголь упали. Российские компании на протяжении нескольких лет работали в убыток, однако смогли значительно нарастить объемы экспорта и расширили присутствие на азиатских рынках. В конце концов цены на уголь стабилизировались, предприятия погасили долги и снова стали прибыльными. Тогда угольной отрасли предвещали скорую гибель, связанную со сменой парадигмы будущего мировой энергетики и переходом на низкоуглеродную траекторию развития.
Эти кризисы были преодолены без прямой финансовой помощи со стороны государства.
Причины падения цен на уголь в 2024 году
Проблемы в отрасли из-за санкций, удорожания логистики и снижения мировых цен на уголь начались еще три года назад. Однако 2023 год российские угольные компании закончили успешно: заработали 374,7 млрд рублей прибыли, а доля прибыльных компаний составила 68,5%.
Кризис наступил в 2024 году, когда многие российские угольщики заявили о сокращении объемов добычи и отсутствии рентабельности. Совокупный убыток отрасли за 2024 год составил 112,6 млрд рублей, а доля убыточных компаний — 53,3%.
Дело в том, что снизилась стоимость и энергетических, и металлургических (коксующихся) марок угля. Цены на энергетический уголь упали в 2024 году из-за восстановления мирового экспорта и роста добычи в Китае и Индии, усилилась конкуренция между экспортерами угля на азиатские рынки: Индонезией, Россией, Австралией и ЮАР.
Цены на коксующийся уголь также пошли вниз на фоне слабого спроса на сталь в Китае: уменьшились объемы заказов со стороны строительной отрасли. На стоимости угля сказалось и возвращение австралийского экспорта, а также протекционистская политика КНР в отношении своих производителей энергетического угля.
Ситуация в 2025 году вряд ли станет лучше. По данным Международного энергетического агентства, объем мировой торговли углем в 2024 году вырос на 6,2%, до рекордного показателя в 1,55 млрд тонн. Эксперты прогнозируют сохранение тренда и в 2025 году, а значит, тенденция к снижению цен сохранится.
Чтобы удержаться на азиатских рынках, российские экспортеры вынуждены увеличивать дисконт на уголь и работать почти с нулевой, а иногда и с отрицательной рентабельностью. Тяжелее всего приходится предприятиям без собственной логистической инфраструктуры. Они оказались в тупиковой ситуации. Уголь, добытый при сравнительно низких издержках, сильно дорожает из-за роста затрат на транспортировку до портов, и цена угля становится выше текущих мировых показателей.
Увеличивают себестоимость и долговые обязательства компаний, которые угольщики фактически не могут обслуживать из-за высокой ключевой ставки Центрального банка России. 28 февраля 2022 года совет директоров Банка России повысил ключевую ставку с 9,5% до 20% годовых, а затем и до 21%. В сложившихся условиях добывающим предприятиям остается снижать объемы добычи, рапортовать об убытках и прогнозировать скорое банкротство.
Что мешает российским компаниям увеличить сбыт угля в Китай и Индию?
Сомнений в том, что объемы потребления угля в Индии и Китае в ближайшие 10–15 лет будут стабильно высокими, почти нет. Но это не гарантия высокого спроса на российский уголь.
Уголь в Китае сегодня добывают множество небольших предприятий, ресурсная база которых истощена, себестоимость добычи постоянно увеличивается. Многие компании убыточны и выживают за счет государственной поддержки. Производственные издержки выработки китайского угля выше российских. Для защиты национальных предприятий в конце 2023 года Китай возобновил пошлины на импорт угля из России. При этом в отношении других крупных экспортеров — Австралии и Индонезии — подобные меры пока не вводятся.
Если Китай начнет сокращать убыточные предприятия, то баланс спроса и предложения на мировом рынке будет меняться, а цены неминуемо вырастут.
Несмотря на рост спроса на российский уголь и отсутствие импортных пошлин, увеличению экспорта из России в Индию мешает множество «узких мест». Сегодня российский уголь поступает в Индию преимущественно морским транспортом по более длинному и дорогому пути через порты Дальнего Востока, так как классические маршруты через Суэцкий канал перегружены.
Альтернативным решением могут стать поставки по международному транспортному коридору (МТК) «Север — Юг». Он пролегает от морского порта Санкт-Петербурга до одного из самых крупных портов на западном побережье Индии — Мумбая, протяженность пути 7200 км. Однако у МТК нет железнодорожной стыковки с наземными маршрутами, что делает доставку в порты более дорогой и неудобной. Еще один вариант — Северный морской путь. Этот маршрут пролегает вдоль российского арктического побережья и короче других транспортных коридоров, но здесь остается множество проблем: недостаток портов, инфраструктуры, нехватка судов, пригодных для хождения по северным морям. По мере преодоления логистических барьеров, индийский рынок будет становиться все более удобным для российского экспорта угля.
Какие угольные компании переживут кризис
Вклад угольного сектора в ВВП России незначителен и составляет менее 1%, однако важность отрасли не ограничивается только факторами экономического роста. Уголь играет весомую роль в энергоснабжении Сибири и Дальнего Востока, является ключевым элементом системы энергетической безопасности страны и определяет уровень жизни угледобывающих регионов России, таких как Кемеровская область.
Если начнется системный кризис в отрасли, в других угольных городах может повториться ситуация, которая сложилась в Коми: отток жителей из Воркуты и Инты, обнищание населения, снижение ВВП региона. В 2002 году это вылились с митинги у дома правительства в Москве: сотрудники шахт требовали выплаты зарплаты и стучали касками по Горбатому мосту.
С конца 2024 года федеральные власти начали активно поддерживать отрасль: проводить мониторинг финансово-экономического состояния компаний, ввели контроль за ситуацией на приостановивших работу предприятиях, обеспечили защиту прав шахтеров, а процедуры банкротства фирм проходят под руководством госкорпорации ВЭБ.РФ.
Тем не менее несколько крупных предприятий, таких как «СДС-Уголь» (разрезы «Первомайский» и «Первомайский-3»), ПАО «Южный Кузбасс» (шахта «Ольжерасская-Новая»), АО «УК «Северный Кузбасс», ООО «УК «Анжерская-Южная» временно приостановили работу в связи с убытками и сокращением объемов сбыта, а ООО «Шахта «Инская» уже проходит процедуру банкротства.
Несмотря на довольно большое число компаний, закончивших 2024 год с убытками, доля прибыльных компаний в отрасли составила 46,7%, то есть нашлись предприятия, устойчивые к резкому спаду спроса. К их числу относятся крупные игроки: СУЭК, «Кузбассразрезуголь», «Эльга», «Восточная горнорудная компания» и другие. Главные факторы такого успеха — вертикальная интеграция производств, близость к азиатским рынкам, инвестиции в модернизацию производства, логистику, отсутствие долговой нагрузки.
Например, «Эльга» инвестирует в развитие транспортной инфраструктуры. Компания ведет разработку Эльгинского угольного месторождения и построила собственную Тихоокеанскую железную дорогу, которая связывает месторождение с морским терминалом в Охотском море. У предприятия уже есть железнодорожная ветка Эльга — Улак, связывающая Эльгинское месторождение с БАМом. Именно «Эльга» обеспечила рост добычи угля в Якутии на 28%, до 49,4 млн т в 2024 году, в то время как предприятия Кузбасса снижали показатели.
Другие угольщики рассчитывают на Восточный полигон, который пока не может обеспечить достаточную пропускную способность для наращивания экспорта в азиатские страны.
У СУЭК секрет успеха несколько иной. Компания сильно экономит на управленческих издержках за счет объединения активов и вложений в роботизацию и цифровизацию производственных процессов. Кроме того, СУЭК поставляет уголь на свои же генерирующие энергию мощности, которые постоянно повышают эффективность его сжигания.
«Восточная горнорудная компания» умудряется быть очень эффективной, добывая не самый популярный бурый уголь. Однако, благодаря близости к угольному морскому порту в Шахтерске, наращивает добычу и экспорт. Предприятие инвестировало в снижение транспортных расходов: скоро будет запущен 23-километровый конвейер. Его запуск значительно снизит издержки на доставку угля до морского порта, позволит нарастить добычу и экспорт продукции в страны Азиатско-Тихоокеанского региона с 13,1 до 20 млн т в год.
Будущее отрасли: единичные банкротства и консолидация
Смещение центров угледобычи на восток сделает нерентабельной добычу в наиболее удаленных от Азии регионах. Но и это не означает окончания работы разрезов и шахт: обанкротившиеся предприятия могут найти новых собственников и восстановить производство по мере роста цен на сырье.
Подобные «закрытия и открытия» шахт — не новость для отрасли. Например, компания «Топпром» купила у «Евраза» убыточную шахту «Юбилейная» в 2013 году за $1 и сделала ее прибыльной. В своей книге «С моих слов записано верно» Аман Тулеев, занимавший пост губернатора Кемеровской области с 1997-го по 2018 год, пишет, что собственники угольных предприятий, в которых начинались проблемы, сменяли друг друга в губернаторском кабинете.
Вероятно, в ближайшие несколько лет единичные банкротства все же случатся. Это коснется небольших производителей без собственных мощностей по переработке, устойчивых каналов сбыта и финансовых ресурсов для преодоления кризиса.
Неминуемый итог — усиление консолидации угольных активов крупнейшими игроками. Как и в прошлые кризисы, победителями выйдут компании, которые изначально ставили на будущее угольной отрасли, готовились к возможному спаду, накопив определенный запас прочности, и обладающие инвестиционным потенциалом.
Сколько продлится падение показателей отрасли — вопрос открытый. Как и во время предыдущих кризисов, угольщикам удалось в 2024 году нарастить добычу. И показатель сбыта не так плох: в 2024 году на экспорт было отгружено 196,2 млн тонн угля, что в 2,5 раза выше показателя десятилетней давности.
Продолжение использования угля и государственная поддержка
Заката угольной эпохи в ближайшее десятилетие ждать не стоит. Климатическая повестка и ее главное воплощение — Парижское соглашение, которое подразумевает отказ от угля в качестве энергоносителя, — пока не оказывают сильного влияния на угольную отрасль. Только ЕС удалось снизить объемы потребления угля и нарастить долю энергии из возобновляемых источников. Остальные страны сохранили или даже увеличили долю угольной генерации.
Спрос на уголь в мире только увеличивается, поэтому перед российскими угольными компаниями стоит вопрос не выживаемости, а преодоления очередного кризиса. Для этого им нужно решить две задачи: сохранить производства в условиях низкой и отрицательной рентабельности, а также наладить ритмичный сбыт. Помочь в этом могут субсидии из бюджета, льготные кредиты, скидки на железнодорожные тарифы, снижение налоговой нагрузки. Государство будет вмешиваться в самые критические ситуации, чтобы не допустить череды банкротств в отрасли.
В исследовании Russian Coal in the Era of Climate Change отмечается, что добыче угля, как и другим ресурсным отраслям, свойственна цикличность. Периоды спада, как правило, сменяются восстановлением. Вероятнее всего, текущий провал носит временный характер и пока не является системным.
Мнение редакции может не совпадать с точкой зрения автора